Влияние моды на телесность. Влияние моды на современное общество

До сих пор ходят разговоры, споры и дискуссии, что носить, как ходить, как разговаривать, как здороваться... Многие говорят «Это уже устарело, это прошлый век! Сейчас это уже не модно! Сейчас модно делать так, носить вот это…» и т.п.. В этой статье поговорим о современной моде и о её влиянии на нас.

Все знают, что такое мода, а вот как объяснить, что такое мода смогут далеко не многие. Так что такое мода?

Мо́да (фр. mode, от лат. modus - мера, образ, способ, правило, предписание) - временное господство определённого стиля в какой-либо сфере жизни или культуры.

Возникает следующий вопрос: «А что она, эта самая мода, определяет»?

Мода определяет стиль или тип одежды, идей, поведения, этикета, образа жизни, искусств, литературы, кухни, архитектуры, развлечений и т. д., который популярен в обществе в определённый период времени.

Да, и в самом деле, сейчас на улице вряд ли мы увидим людей, которые ходят в париках и носят огромные шляпы с перьями в солнечную погоду. Это не модно. Сейчас носят короткую стрижку, легкую кепку и солнечные очки.

Да, это конечно очень легко и удобно. Тоже самое касается и многого другого – обуви, футболок, курток, штанов, манеры разговора и т.д.. В наше время человек стремиться одеть что-то легкое, простое, удобное, красивое и очень практичное. С одной стороны это очень хорошо, а с другой стороны – есть и «перегибы». Вот в этой статье я, как раз, и хочу обратить внимание читателя на подобные вещи.

Итак, что сейчас мода предлагает мужчинам?

Пирсинг

Некоторые парни делают себе пирсинг в бровь, в нос, прокалывают уши, вставляют безумного размера кольца и серьги. Задаёшь им такой вопрос: «А зачем? Зачем себя уродовать?». Тебе ответят – что это модно, это красиво.

Лично я никакой красоты тут не вижу. Наиболее вероятной причиной такого поступка является желание выделиться из толпы, подчеркнуть свою индивидуальность. А к чему может привести такое самовыражение? Как оно может повлиять на здоровье? Кто об этом задумывался? Почему наши деды не занимались подобной ерундой?

Пирсингу как культуре мы обязаны африканским племенам и народностям с берегов Полинезии. Нередко степень проколов и величина украшений свидетельствовала о социальном статусе человека. Какой статус хотите подчеркнуть своим пирсингом Вы? Да, и что Вы знаете о Вашем пирсинге?!!

Любой нормальный медик вам скажет, что пирсинг мало того, что весьма сомнительная дань моде, это еще и опасно для вашего здоровья. Если кто читал или листал книги по Шиацу (традиционная японская практическая терапия), то знаете, что наше тело состоит из огромного количества аккупунктурных точек, каждая из которых отвечает за работу и здоровье того или иного органа. Делая пирсинг, Вы рискуете повредить какую-либо из жизненно важных аккупунктурных точек. Соответственно, есть риск нарушить самочувствие того или иного органа.

И, еще, Вы никогда не задумывались, почему властные и знаменитые люди не делают пирсинг, как Путин, Обама, Си Цзиньпин, Дэвид Кэмерон и др.? Да, потому, что им такой способ самовыражения НЕ НУЖЕН!Сильный человек выражает себя совершенно по-другому .

Одежда

Как пример, возьмем те же джинсы. Одна из больных тем современного мужчины – купить нормальные джинсы или брюки. Сейчас довольно сложно найти «классику» - джинсы классического покроя. Как правило, эти джинсы удобные, хорошо «сидят», не обтягивают ноги, не впиваются в тело и не показывают всем «пятую точку», не висят и т.п. Другими словами, они хорошо смотрятся при любой моде. Что касается меня, то навязчивые попытки рыночных торговцев или продавцов в магазине «впарить» мне совершенно ненужную вещь под предлогом «оно же модно», вызывают только улыбку. Сравните «классические» и «модные» джинсы на рисунках ниже. Думаю, что для адекватного человека, комментарии тут излишни. Кстати, если сомневаешься в том, что модно сейчас или нет – бери «классику». Классика модна всегда .

Еще одной проблемой я считаю порванные джинсы. Если вещь порвана, то она испорчена. Если вы порвали футболку, то будете ли её носить? А если порвали брюки? А чего же тогда носите рваные джинсы? У меня, например, складывается впечатление, что мода носить рваные джинсы - от нищеты. Носить рванье будет только тот, кому нечего больше надеть. А нам преподнесли это, как моду…

Прославленный модельер, Вячеслав Зайцев, отвечая на вопросы читателей как он относится к джинсам, ответил:

«И ужасно то, что женщины носят джинсы. Особенно ужасно, когда идёт полная женщина в джинсах. Я считаю, что если джинсы носить, то только тёмно-синего цвета. А сейчас все эти рваные, смытые, потёртые джинсы - мерзость, как будто все из помоек вылезли. Не могу смотреть на всё это. А вообще джинсы как рабочая одежда - идея классная. Когда тёмно-голубой глубокий цвет, пиджак, белая сорочка - смотрится роскошно, а когда джинсы драные - просто ужасно.»

Татуировки

Считается, что искусство татуировки насчитывает около шести тысяч лет. Каждая татуировка имеет смысл и определенное содержание. Для не посвящённого человека это просто беспорядочный набор рисунков и украшений на теле. О значении татуировки, можно судить также по цвету и стилистике тату.

К примеру, татуировка «скорпион» символизирует: опасность боль и смерть, ненависть и зависть, злобу, дьявольские силы, примирение сражения и победу над врагами, спасение или зарождение жизни, эротизм и сексуальность, экзотические пристрастия, двойственность. Словом, значений множество. Задумайтесь, а что Вы хотите сказать своей татуировкой?

Делая татуировку, Вы должны понимать, что это рисунок, который Вы наносите на свою кожу раз и на всю жизнь. Удалить его потом будет уже не просто. И то, что круто выглядит сегодня, может выглядеть глупым завтра. Тем более, с возрастом, из-за старения кожи даже самый красивый рисунок может потерять свою привлекательность.

Еще, нужно учитывать, что некоторые татуировки (например тигры, драконы и подобное) предполагают определенную манеру поведения ее владельца, его внешний вид, качества характера. А если Вы не соответствуете своей татуировке? Могут начаться разного рода проблемы в общении с окружающими. И, еще – отдельная тема татуировки армейские и тюремные. Будет огромной глупостью делать такие татуировки, не имея на то оснований. Поэтому, прежде, чем нанести на свою кожу тату, хорошенько подумайте. А, лучше – сразу отбросьте эту идею. Природа уже позаботилась о нашей красоте. Чистый, естественный вид Вашей кожи всегда лучше любой татуировки .

Курение и алкоголь

Отдельная тема - курение и алкоголь. Современные девушки, к моему сожалению, взяли за моду курить и пить, отговариваясь тем, а чем мы хуже мужчин? Впрочем, парни тоже страдают такой «модой», только тут мотивация другая – выглядеть взрослее, независимее, самостоятельнее, мужественнее. Необходимое подчеркнуть:)

Скажите, Вам приятно, общаться с человеком, от которого разит никотином или перегаром? Лично мне нет. К сожалению, среди молодежи, пить и курить сейчас стало модно . И мне искренне жаль современную молодежь, которая тупо копирует плохие привычки и, тем самым, еще и подаёт новый пример окружающим.

Я не буду говорить всем известные вещи, что курить и пить это плохо, что это Вас убивает, что это влияет на генетику, на моральное и физическое здоровье Вашего будущего ребенка, что это является своеобразнымнаркотиком. Вы все это знаете сами. Если же Вам наплевать на себя, на свою семью, на свой народ, то курите и пейте. Только потом не говорите, что вокруг все плохо, что у нас страна плохая, вокруг козлы и уроды. Сначала посмотрите на себя и спросите, а что я сделал (сделала) для того, чтобы было лучше?Может, лучше начать с себя?

Иван Смирнов

© 2005-2009
Е. Газарова

Телесность — особенное явление: наиболее присущее человеку и одно из наименее известных ему. Само слово «телесность» появилось в словарях русского языка в первой половине XX века. Вначале у И. А. Бодуэна де Куртенэ, а затем в словарях Ушакова и Ожегова. В словаре «живого великорусского языка» Вл. Даля не было главы «тело», но была глава «плоть» — «тело животного и человека; все вещество, из коего состоит животное тело …». Бодуэн де Куртенэ, Ушаков и Ожегов ввели в свои словари «тело» и выделили прилагательное «телесный» — «принадлежащий организму, телу… земной, материальный, в противоположность духовному» (1). Далее следует производное от него существительное «телесность ». Толковать «телесность» они не стали, и слово по сей день, как правило, воспринимается в значении, эквивалентном «тварности»: в отличие от духовности «телесность, т.е. тварность, означает, что его имеет каждая тварь» — (8). То есть, предполагается, что «тело — телесный — телесность» — рядоположные понятия, означающие материальный объект, сосуществующий с духом, но духовностью не обладающий. Но так ли это? По каким параметрам тело, телесные процессы и телесность ставятся в один ряд?

Первые серьезные исследования телесности начались в конце XIX века в психологии. Пьер Жане, молодой тогда профессор психологии, представил теорию взаимосвязи «дыхания, циркуляции жидкостей в организме, мышечного напряжения, формативного процесса в теле в период развития, висцерального (см) процесса и чувств, контактного поведения, движения и побуждения» (9). В своих поисках он опирался на принципы идео-динамики Ипполита Бернхайма и идеомоторных соответствий (см)Уильяма Джеймса. Его исследования оказались единичными в психологии и не получили дальнейшего развития, хотя сама личность Жане и его работы имели огромное влияние на психиатров французской и немецкой школ. Чуть позже, в 20-х — 30-х годах ХХ века, оформилось телесно-ориентированное направление психотерапии (ТОП). Появилась практическая база для систематических и целенаправленных исследований телесности человека. Но именно в связи с тем, что представления о телесности складывались, в основном, в ходе психотерапевтической практики, они понесли на себе отпечаток особенностей условий, целей и задач телесной психотерапии. И, конечно же, — личности телесных психотерапевтов — авторов концепций ТОП. Возможно, потому в ТОП нет единого представления о телесности.

Последние десятилетия XX века обнадежили наступлением нового этапа в исследованиях этого предмета: нынче принято считать, что телесность не вполне идентична телу, что она «шире» и «больше» тела и телесно-метафорически выражает психологические проблемы человека. В то же время, несмотря на современный уровень знаний о теле и психологии человека, сама сущность телесности до сих пор не вполне прояснена. Вероятно, потому мы и не находим не только развернутого определения понятия «телесность» в энциклопедиях, но и краткого — в словарях. В то же время, возникает желание обозначить если не границы, то, по крайней мере, поле, территорию телесности. Четче прояснить ее происхождение и специфику, выделить акценты, позволяющие ее дифференцировать. Конечно же, п онятно, что, выдвигая гипотезу телесности, совершенно бессмысленно опираться на какую-то одну (к примеру, естественно-научную) область знания о человеке или группу родственных областей. Полнокровная гипотеза телесности, по моему глубокому убеждению, может быть проверена опытом только на базе междисциплинарных исследований, объединенных одной концепцией.

Я в этой статье предлагаю аналитический вариант концепции подобного исследования. Опираясь на объективные и субъективные данные разных наук и областей человековедения, нисколько не впадаю в иллюзию легкой осуществимости такого мероприятия. Итак, я предполагаю, что: 1) телесность является особым «продуктом» взаимодействия тела и духа; 2) это — видимая и переживаемая часть души; 3) телесность формируется с момента зачатия до смерти; 4) механизмы образования и «состав» телесности чрезвычайно сложны; 5)телесность (в целом и в частностях) выражает систему смыслов человека, в основе которой — отношение к смерти и жизни; 6) все составляющие части телесности соответствуют друг другу (конгруэнтны) и «прорастают» друг в друга.

Начну же свои рассуждения с вполне материального объекта — тела , поскольку одним из важнейших условий образования механизмов, формирующих телесность, являются свойства биологического организма человека и особенности формы тела человека (форма в данной статье не рассматривается).

Тело человека — это живая, открытая, оптимально функционирующая сложнейшая, саморегулирующаяся и самообновляющаяся биологическая система с присущими ей принципами самосохранения и приспособляемости. Тело представляет собой единство множеств, поскольку определенные органы и системы органов зарождаются в эмбриональный период из конкретного зародышевого листка. «В развитии человека эмбриональный период является критическим. Эмбрион особенно подвержен влиянию различных факторов среды и зависит от состояния материнского организма». (2) Поэтому и ранние, и более поздние нарушения в работе одного органа или какой-либо системы органов отражаются прежде всего на функционировании тех органов или систем, которые находятся с ними в наиболее тесной, «родственной» связи. Система «тело» находится во взаимодействии с окружающей средой и нуждается в постоянном обмене энергией (веществами) с ней. Этот обмен возможен благодаря постоянному влиянию раздражителей внешней и внутренней среды. Они всегда являются новой информацией для организма и перерабатываются его нейро-гуморальной системой. Раздражители воздействуют на параметры организма, которые сложились до данного воздействия. Поэтому характер переработки информации зависит от характера той информации, которая записана к этому моменту в аппарате памяти системы регуляции. Это, как мы считаем, один из основополагающих факторов в образовании индивидуальных особенностей телесности, сформировавшийся на заре биологических форм жизни . Другим важнейшим фактором, по нашим наблюдениям, является соответствие (конгруэнтность)/несоответствие (неконгруэнтность) текущего состояния организма и объективной ситуации , в которой этот организм находится в данный момент. К примеру, конгруэнтность «состояние- ситуация» была очень высокой у Homo sapiens ( 100 — 40 тыс. лет назад), поскольку основной целью древнего человека была адаптация к реальным условиям. Три фактора развития — стремление к жизни (страх смерти), реальное наличие опасности и простые мотивы и установки древнего человека — направляли работу его тела. Стресс был естественного происхождения и потому вызывал активную работу организма, увеличивал его возможности и способствовал совершенствованию формы. У тела наших далеких предков было еще много общего с животным телом на фоне ряда биопсихических преимуществ. Так, развитые, как у животных, рецепторный аппарат органов чувств/кожи и важнейшие подкорковые образования мозга, дополнялись гораздо более развитыми, чем у животных, теменными и лобными отделами коры мозга. Особенно важно, что у человека того времени была уже достаточно развита верхняя лобная доля коры, отвечающая за контроль эмоций. Программирующая и контролирующая функции сознания были тогда еще в «нежном возрасте», что, однако, не мешало им способствовать выживанию и формированию новых навыков человека. В то же время, древний человек уже формировал отношение к жизни через переживание смерти: мертвое (неподвижное) тело соплеменника вызывало ужас. Таким образом, конгруэнтность обеспечивалась простыми мотивами и установками, а реализовалась сложно организованными , «животно-человеческими», процессами чувственного познания: глубокое целенаправленное «животное» внимание, руководимое «человеческими», хоть и примитивными, целями, задачами и переживаниями, приводило к эффекту синхронизации, который создавал ощущение идентичности с наблюдаемым явлением или объектом. Иными словами: равенство в ощущениях между наблюдаемым явлением/объектом и интериоризированным образом этого явления/объекта. Характерные для явления или объекта движения вызывали переживания через микродвижения тела человека. Синхронизация вызывала в организме отклик, реакцию в ощущениях, язык которых был понятен нашим предкам, а потому приносил знание и облегчал адаптацию . Благодаря заинтересованности людей, память записывала и хранила в мышечной ткани тела и в виде вегетативных реакций организма значимую информацию как полезную для жизни (полезная — не обязательно позитивная). В случае опасности память тела через естественные знаки напоминала человеку значение данной опасности, способствуя одновременной актуализации соответствующих друг другу мышечных и вегетативных реакций. Это помогало сформировать полезные навыки избегания опасности и закрепить их в памяти, а тело само применяло эти навыки в нужный момент. И этоспособствовало обучаемости и развитию способностей, из которых наиболее ценные и устойчивые закреплялись на генном уровне и передавались по наследству. Таким образом, в суровой реальности жизни древнего человека его «животное» тело языком реакций выполняло роль эксперта в вопросах безопасности и эволюции. (Для сравнения: конгруэнтность «состояние организма — текущая ситуация» очень низка у современного цивилизованного человека, живущего уже не в реальном, но в «идеальном» мире — мире отраженных и воплощенных идей. Телесные реакции современного человека «западного образца» социализированы и жестко контролируются. Само тело подвержено директивному воздействию ментальности человека, которая, увы, как правило, является продуктом иллюзий и представлений об истинности оценки момента).

Однако продолжим наши рассуждения о теле-организме. Живой здоровый организм, благодаря способности воспринимать постоянный приток энергии (информации), находится в динамическом равновесии, которое можно изобразить синусоидой . Это правило устанавливают гомеостатические системы организма, которые действуют по принципу обратной связи (отрицательной или положительной), причем отрицательная связь повышает стабильность системы и потому более распространена в гомеостатических системах живых организмов. Непосредственное участие в процессах обмена веществ и энергии и поддержании гомеостаза в организме принимают внутренняя среда организма (кровь, лимфа и тканевая жидкость), мощный иммунитет и компенсаторные механизмы, направленные на устранение или ослабление серьезных функциональных сдвигов — результатов сверх-агрессивных факторов среды (в том числе социальных). Синусоида гомеостаза выражается через ритм, чередование фаз дуальности и движение, проявляя признаки основополагающего Закона Жизни. Он выражается в материальном мире через процессы .Жизнь биологического организма человека, как и любого другого, возможна лишь потому, что каждое мгновение в его «недрах» происходят многочисленные рождения и смерти: благодаря способности всех клеток к размножению, организм имеет возможность замещения стареющих и погибающих клеток, но в результате умирания клеток создаются условия к регенерации тканей: рождение приводит к смерти, способствующей жизни ….+….-…..+…..-… Чередование фаз дуальности определяет и обеспечивает непроизвольность всех процессов и деятельности тканей, систем и жидкостей организма через «напряжение-расслабление», «сжатие-расширение», «приток-отток» (в том числе, процессы нормальных родов и естественной смерти) … Таким образом, нормальный биологический организм представляет собой единство множеств. Это «живое, которое просто функционирует» (В. Райх) в соответствии с установленным Природой порядком вещей: оно может, исходя из особенностей текущего момента, самостоятельно выбрать оптимальные для себя состояния и реакции. Биологический организм человека призван обеспечить уникальную адаптацию и самореализацию уникального индивида. Его отличительными особенностями являются естественность и природная целесообразность.

Перейдем теперь к условиям взаимодействия психики и организма. Р ождающийся на свет человек обладает уникальным генотипом . При этом «биологическое» (телесное) уже неразрывно связано с «психическим»: разнообразные факторы объективной и субъективной жизни матери и ее отношение к ним опосредованно оказывают на плод в утробе воздействие через ее психо-вегетативные реакции. И поскольку я считаю, что именно в утробе матери закладываются основы уникальной телесности человека, нам предстоит разобраться с особенностями влияния матери на плод и путями формирования телесности. Психо-вегетативные реакцииматери- результат сочетания многих условий и факторов, которые отражаются на характере ее восприятия реальности. Информацию о реальности доносят экстероцептивные ощущения , а факторы и условия, коротко, сводятся к: 1)особенностям ситуации и ее объективному стрессогенному уровню; 2)психофизиологическим особенностям человека (биоэлектрическим в сочетании с вегетативными и биохимическими, а также типологическими свойствами нервной системы); 3) индивидуально-личностным свойствам (экстраверсии / интроверсии , уровню нейротизма , типу межполушарной асимметрии или амбидекстрии , характеру); 4)когнитивному стилю (полезависимости — поленезависимости, импульсивности — рефлексивности, ригидности — гибкости); 5) текущему состоянию (активному — пассивному, бодрственному-просоночному, трансовому — гипнотическому); 6) качеству внимания при той или иной выраженности внутренних и внешних помех (5). Иначе говоря, особенности целостного образа восприятия зависят от того, что человек выделяет как наиболее важное, значимое в потоке информации (например, фонематический или семантический аспекты речи; форму или цвет; образ или слово; громкость, интонацию или тембр голоса; суть события или эмоции, связанные с ним и т.д.); как он эту информацию извлекает (эмоционально или рационально, неосознанно или осознанно, критично или некритично, узнавая, как модификацию пройденного опыта, или воспринимая, как новый опыт и т.д.); почему он именно эту информацию извлекает и для чего ему это нужно (мотивации, стратегии и тактики). Следовательно, характер самого восприятия (чувственного познания мира) и образа восприятия зависит от врожденных и приобретенных свойств и качеств человека, его текущего состояния, объективных и субъективных факторов и следов памяти всех прошлых восприятий (см. выше).Сложносоставный генезис образа восприятия ставит нас перед фактом размывания трех границ: между генотипической — фенотипической составляющими сенсорных процессов матери, между объективной — субъективной обусловленностью ее внимания, между физиологическим — личностным компонентами ее перцепции . «Что», «как», «почему» и «для чего» экстероцептивных ощущений создают только часть целостного образа восприятия.

Другую часть образа восприятия создают интероцептивные и проприоцептивные ощущения, которые обеспечиваются действием соматовисцеральной системы; их общим свойством является то, что они не образуют сенсорные органы, а широко распространены по всему телу" (3). Соматовисцеральные ощущения не являются пассивным процессом, но вызывают двигательные реакции организма, вегетативные либо мышечные и, наряду с экстероцептивными, формируют поведение человека, хотя в норме находятся по интенсивности на околопороговом уровне, увеличиваясь при различных нарушениях внутренней среды организма" (3). Они создают основу для аффективной деятельности, чем в итоге формируют и регулируют поведение и в большой степени определяют сам характер познания, психические состояния и свойства личности (5). В процессе адаптации (соцадаптации) индивида при определенных внешних условиях свойства соматовисцеральной системы в совокупности со свойствами органов чувств создают определенные феномены . Известно, что человек (и организм, как неотъемлемая его часть) адаптируется каждое мгновение, т.к. изменения внешних и внутренних условий происходят постоянно. Адаптация организма к слабым и средним по силе раздражителям происходит достаточно быстро и мало заметна для человека, при этом повышается устойчивость организма и вырабатываются навыки и привычки . Недостаточно значимая информация воспринимается организмом как слабый раздражитель. Психикой она часто даже не осознается и слабо структурирована. Чуть более значимая информация воспринимается организмом как средние раздражители, поэтому реакции организма на нее более явные, и психика ее больше структурирует. Адаптация же к любым значимым для организма и психики факторам является стрессом . «В процессе адаптации все вовлеченные в нее органы, изменяясь количественно и качественно, образуют функциональную систему , ответственную за адаптацию. Развивающиеся здесь структурные изменения представляют собой системный структурный след …» (3) Изменения, наступающие вследствие стресса, вызывают ряд физиологических, психических и психологических явлений, поскольку «следы даже однократных воздействий экстремальных факторов… на организм человека приводят к изменениям вегетативных функций … Эти изменения формируют в организме так называемую »вегетативную память", в основе которой лежит (среди прочего) своеобразная взаимосвязь между отдельными элементами тканевой, сосудистой, эндокринной, иммунной систем…" (3), осуществляемая посредством мышечных фасций (7). Именно на уровне стресс-реакции на всякую значимую информацию и появляются характерные психосоматические феномены, порождающие более или менее устойчивый «продукт» взаимодействия психики и тела в виде индивидуальных психосоматических паттернов . Вопрос об устойчивости «продукта» взаимодействия психики и тела неразрывно связан с инерционными свойствами материи тела, свойствами памяти и психологической значимостью информации. Поскольку для организма и психики информация — это «раздражители», которые воздействуют на параметры, сложившиеся до данного воздействия, то и характер переработки новой информации зависит от характера переработки прежде записанной информации . Наслаиваясь, однотипная информация и однотипные способы обработки информации (реагирование) создают характер индивидуальной адаптации. «В основе формирования индивидуальных адаптаций лежат следы предшествующих раздражителей» (3). Сталкиваясь всякий раз с ситуацией, отчасти и чем-то напоминающей значимую, и тем более эмоционально значимую, человек будет испытывать похожие состояния через переживание комплекса первоначальных ощущений и представлений. Они возникают в результате воссоздания сформировавшегося в момент стресса системного структурного следа в организме с тем же, примерно, набором соматовисцеральных ощущений . Произойдет вспоминание тех же эмоций, мыслей, настроений, сигнализирующих о значении соматовисцеральных ощущений: в связи с тем, что в памяти хранится энграмма стимула-эталона (память о стрессогенной информации), информация будет узнаваться человеком «как прежняя ». Равным образом, это справедливо при актуализации энграммы на фоне подпороговых ощущений. Образ восприятия подобного типа ситуаций и характерного типа реагирования на них будут тем более устойчивыми, чем сильнее было первое потрясение и чем меньше было оказано впоследствии противоположных влияний. Я считаю, что здесь размыты границы телесных и психических реакций, и потому нет никаких оснований разводить их во времени (что возникло раньше): одну и ту же информацию психика опосредованно познает через тело (вегетативная память — «субстрат» эмоционально-аффективного знания), а тело опосредованно познает через психику (узнавание стимула-эталона есть припоминание его значения).При этом экстероцептивные ощущения создают, в основном, когнитивный компонент образов восприятия, следов памяти, мыслей, рефлексивных образов («я знаю, что это…»), а проприоцептивные и интероцептивные ощущения создают, в основном, их аффективный компонент («я переживаю то, о чем знаю, что это…»). Такой плотный характер взаимодействия, взаимовлияния и взаимопроникновения психики и тела соединяет энергии тела и психики в единую биопсихическую энергию человека(греч. energeia — деятельность, активность, сила в действии). Таким образом, все ощущения являются конгруэнтными друг другу знаками , совместно сообщающими значение одной и той же информации, и отчасти формирующими устойчивый «продукт». Сам же «продукт» проявляется «процессуально» в характерных ритмах, темпах, температуре тела, степени его «протекаемости», движениях, позах, осанке, дыхании, запахе и звучании. Именно этот «продукт» беременной женщины сообщает плоду сигналы, которые он телесно переживает идентично значению (+,-) ее текущих реакций , переживаний и соматовисцеральных ощущений. Однако, знаки "+" и "-" не содержат в себе смысла воспринимаемой информации («почему это случилось, и для чего это нужно»): поскольку смысл — образование духовной сферы человека, плод его не может постичь. Но так ли это?

Смысл пронизывает состояния и переживания человека, каждое действие содержит в себе смысл и обусловлено им. Смысл, как психологическая реальность, 1) «суть, главное, основное содержание (иногда скрытое) в явлениях, сообщении или поведенческих проявлениях; 2)личностная значимость тех или иных явлений, сообщений или действий, их отношение к интересам, потребностям и в целом к жизненному контексту конкретного субъекта» (8). В психологии смысл используется во втором определении. Смысл позволяет человеку, руководствуясь определенными оценочными критериями, выбирать актуальный тип поведения и формулировать отношение к своему опыту. Представления о смыслах начинают формироваться еще в раннем детстве в недрах семьи в соответствии с культуральными/национальными особенностями, общим культурным уровнем и морально — нравственными/этическими представлениями ее старших членов. Однако мы предполагаем, что зачатки системы смыслов берут свое начало в пренатальный период развития человека и гораздо более сложно организованы, чем об этом принято считать. Поэтому анализ начальных этапов процесса формирования смыслов (как я это понимаю) поможет понять хранящийся в глубинах памяти основной «материал», из которого развиваются жизненные стратегии человека.

В течение жизни человек «обрастает» множеством критериев оценки, но прежде других образуются, как известно, критерии «удовольствия» - «неудовольствия» . Зачатки этих критериев зарождаются, не в младенчестве, но у эмбриона, и выражают, по моему мнению, отношение качества и силы внешних влияний к уровню реактивности нервной системы плода . Зародыш находится во внутреннем пространстве матери, но для него это пространство — внешнее: невзирая на теснейшую связь, единение с матерью, он представляет собой отдельную жизнь, подобно зерну, посаженному в почву. Насколько желанна или нежеланна эта зарождающаяся жизнь, настолько эмоционально это переживается матерью и выражается в её настроениях, психических состояниях и изменениях на соматическом уровне (на уровнях нервной системы, мышечном, жидкостей внутренней среды и др.). Посредством материнских психосоматических реакций информация об её отношении (осознанном или не осознанном — не имеет значения) к данной беременности кодируется на клеточном уровне и закрепляется в нервной системе зародыша с момента закладки нервной пластинки, т.е. примерно с третьей недели после зачатия; этот код — первая предпосылка будущих базовых, биопсихических паттернов человека. В дальнейшем все значимое для матери, что изменяет ее состояние, «проецируется» во внешнее пространство плода. «Информация» поступает с кровью, лимфой и тканевой жидкостью. Это — внутренняя среда материнского организма , состав которой зависит от реакций ее организма на внешние и внутренние воздействия. Состав внутренней среды порождает «явления», благоприятные или неблагоприятные для плода (естественно, спектр «явлений» гораздо шире, и здесь разводится на полярности намеренно). Уже во второй половине внутриутробного развития плод ощущает характерные изменения околоплодной жидкости, сигнализирующие об актуальном психосоматическом состоянии матери, через запах и вкус, что отражается на его активности и состоянии. Он переживает противоположные по знаку влияния и их нюансы через все виды и типы ощущений множество раз, обучаясь телесному знанию о сути явлений его мира, с которым слит, но которым не является (вероятно, способность к синхронизации и идентификации с объектом восприятия имеет внутриутробный генез). Неблагоприятные условия означают угрозу жизни, т.е. опасность отторжения и преждевременного изгнания — смерть , в отличие от благоприятных условий, просто означающих жизнь как данность. Это является «смыслом — сутью», основным содержанием в явлении, сообщении (8). Ощущение опасности стимулирует в биологическом организме избегание смерти, или стремление к жизни, за которую он борется в меру своих сил. Поэтому небольшие внутриутробные «сложности» видятся непременным и необходимым условием успешного развития навыков выживания еще до рождения . В равной степени это справедливо и по отношению к самому процессу родов (хоть и своевременное, но — «изгнание-смерть»): прохождение десяти сантиметров родовых путей является настолько большой опасностью и сильной травмой для плода, что уровень адреналина в его крови повышается намного выше уровня, наблюдаемого у взрослого человека во время сердечного приступа. Но именно эти физиологические условия являются ключом к успешному прохождению плодом родовых путей и выходу из материнского лона. Эти же условия дают первый реальный (телесный!) опыт преодоления «смерти» и способствует совершению первого дыхательного акта и адаптации к новым условиям. Так, первые и основные смыслы человек познает и оценивает через опыт телесных состояний равновесия и тревоги еще в утробе матери; эти состояния раскрывают суть дуального бытия физических тел через образование двух базовых групп ощущений: удовольствия (жизнь) и неудовольствия (смерть). Стремления к смерти биологический организм не знает. «Живое, которое просто функционирует» (В. Райх), знает только одно стремление — к жизни. Поскольку знание о жизни и смерти (реакции плода) соответствует сообщаемым в явлениях смыслам (материнские психосоматические реакции) и приобретается телом посредством опыта до и во время рождения, оно является надежным биопсихическим знанием.

Младенец в гораздо большей степени «биологическое», чем «социальное» и «психическое» существо, и система знаков в этом возрасте телесная, состоящая из конкретных, «естественных знаков» (6). То, что младенцу ощутимо известно как приятное или неприятное (состояние ), и есть естественные знаки. Они тяготеют по законам консолидации следов памяти к создавшимся в дородовой период двум полярным группам знаков-состояний, образуя день за днем две части единого фундамента всех знаковых систем человека. Естественные знаки формируют первые причинно-следственные связи (с кем/чем связано приятное-неприятное), образующие базовый уровень памяти человека — моторную биполярную память . В младенчестве хороший контакт с матерью, грудное вскармливание и нежная забота усиливают позиции знаков удовольствия, а отсутствие такого контакта усиливает позиции знаков неудовольствия. Поэтому наличие или отсутствие любви матери в основном определяют параметры развития эмоциональной памяти человека, которая закладывается на материале естественных знаков моторной памяти. Следовательно, в норме биопсихическое знание о жизни (удовольствие) и смерти (неудовольствие) усложняется и углубляется фактом появления эмоциональной памяти . Она образуется знаками безусловной любви, вызывающей РАДОСТЬ . Биопсихическое знание, подобно телу зародыша в первые недели эибриогенеза, приобретает трехслойное строение, а некое количество причинно-следственных связей между знаками трех типов (жизнь/удовольствие — любовь/радость — смерть/неудовольствие) образует базу данных первой знаковой системы — системы ощущений . На нее, постепенно развиваясь, накладывается ассоциативная и образная знаковые системы, а позже — системы представлений и понятий. Поскольку для ребенка 1,5–2-х лет основными критериями оценки все еще остаются базовые состояния (хорошо/плохо= удовольствие/неудовольствие=жизнь смерть), то в процессе воспитания и социализации, через механизм подкрепления и отвержения любви , в многоуровневой знаковой системе происходит образование конгруэнтностей . Но конкретно мыслящий ребенок, в силу все еще сохраняющейся внутриутробной способности к синхронизации и идентификации, воспринимает и обобщает конгруэнтные знаки в тождества . И потому, исходящее от родителей: «Это хорошо » для него означает: «Мне спокойно» (состояние равновесия) = «Это приятно» (ощущение удовольствия) = «Я хороший» + возможно наличие образа = «Меня любят (радость)» = «Это »жизнь" (смысл). Исходящее от родителей «Это плохо » означает: «Мне тревожно» (состояние) = «Это неприятно» (ощущение) = «Я плохой» + возможно наличие образа = «Меня не любят (печаль)» = «Это »смерть" (смысл). Таким образом, состояние и ощущение ребенка, сообщающие суть явлений (смысл), но пронизанные индивидуальными ассоциациями, трансформируются в фундамент будущего здания морально-нравственных критериев через понятия взрослых — «хорошо» и «плохо». Поэтому, когда в 3–7 лет ребенок вступает в общество, законы которого устроены не по принципу удовольствия и радости, но по правилам «можно», «нельзя», «должно», «полезно», «вредно», «выгодно», он остается вне телесных меток и ориентиров, по которым до сих пор происходило непосредственное познавание сути предмета; теперь оно подменяется опосредованным — через мнение значимых взрослых, соответствие которому приносит любовь. Но поскольку значимые мнения ребенком переживаются , то они вызывают в теле ряд характерных вегетативно-мышечных реакций, которые закрепляются при последующих подобных переживаниях. У ребенка 7–10 лет уже образуется в начальной стадии система смыслов, при этом «личностная значимость… явлений, сообщений… действий…» возникает из телесных переживаний и воспоминаний о пережитом принятии или отвержении значимыми людьми, которое связано с интеграцией в общество взрослых и социализацией. Ориентируясь на возникающие при отвержении или принятии ощущения, человек и далее, в течение всей жизни, привыкает оценивать значительность, значимость и полезность всего, что с ним происходит, по этим или соответствующим понятийным меткам. Такая позиция способствует тому, что человек не «включен» в наблюдение и осознание основополагающего Закона Жизни, который проявляется во всем и выражается через процессы зачатия, рождения, развития, угасания и смерти . Адаптация происходит чаще не к реальным условиям, а к условиям, порождаемым иллюзорными представлениями. Поэтому человек воспринимает как «жизнь» все, что не содержит реальной опасности (эту иллюзию обеспечивает, как правило, «неизменяемость», стагнация его бытия), и как «смерть» все, что содержит в себе отвержение, окончание стабильности и опасность (в частности, всякий новый опыт таит в себе такую опасность). Так, на фундаменте биопсихических смыслов («жизнь» — «смерть») происходит двойное опосредование, слияние личностных и базовых смыслов и подмена понятий . Иллюзии сотен миллионов людей, разрастаясь, порождают псевдореальность , к которой и происходит соцадаптация. В соответствии с таким типом соцадаптации формируется определенный тип телесности, призванный защитить человека от характерных для него дезадаптаций и декомпенсаций. Установка «страх перед жизнью» (опасность!) переориентирует деятельность тела, а именно качество и знак действия механизмов адаптации. Поскольку стремление к жизни проявляется через преодоление опасности (смерти), адаптационные механизмы порождают психосоматические защитные паттерны в опасной (стрессовой) ситуации (или в тех, которые личность считает стрессовыми): «каждая мышечная судорога содержит историю и смысл своего возникновения» (В. Райх). Лишенный , как правило, радости, человек обучается программировать свои действия так, чтобы избежать телесного неудовольствия и/или соответствующего ему индивидуального представления, и через это достичь удовольствия более «высокого» порядка. Уникальные системы соответствий индивидов, пронизанные уникальными ассоциациями и смыслами, выражаются в едином, наблюдаемом и переживаемом, «продукте». Назову его «телесность».

Под телесностью понимается качество, сила и знак телесных реакций человека, формирующихся с момента зачатия в процессе всей жизни. Телесность не идентична телу и не является продуктом одного лишь тела. Как реальность, она — результат деятельности триединой природы человека. Это субъективно переживаемое и объективно наблюдаемое выражение и свидетельство вектора (+ или -) совокупной энергии индивида (греч. energeia — деятельность, активность, сила в действии). Телесность образуется в контексте генотипа, половой принадлежности и уникальных биопсихических особенностей индивидуума в процессе его адаптации и самореализации. Основой формирования телесности является единая память.
Телесность проявляется как процесс в форме тела через асимметрии, характерные движения, позы, осанку, дыхание, ритмы, темпы, температуру, «протекаемость», запах, звучание и гипнабельность. Телесность изменяема: характер ее меняется в соответствии со знаком телесно-чувственных процессов. Эти изменения не идентичны процессам развития, взросления или старения, но перечисленные процессы влияют на нее и в ней проявляются. Поскольку ее формирование зависимо от внешних и внутренних условий, то значительные изменения этих условий влекут за собой изменения телесности человека. На состоянии телесности отражаются мотивации, установки и, в целом, система смыслов индивидуума, поэтому она хранит обобщенное знание человека и представляет собой материальный, видимый аспект души (психе).
Так же, как и тело (слав. tъlo / лат. Tellus — основа, почва, земля), телесность призвана выполнять охранительную и поддерживающую функции в адаптационных процессах, и в этом — ее первое назначение.

Уровень развития телесности (диапазон) позволяет человеку в той или иной степени «резонировать» с миром, что является другим ее назначением.

Третьим, последним назначением телесности является обеспечение разъединения духа/души и тела в момент смерти.

Литература

1. Ожегов С. И. Словарь русского языка, М., Государственное издательство иностранных и национальных словарей, 1961г.


2. Основы перинатологии п/ред. проф..Н. П. Шабалова и проф. Ю. В. Цвелева


3. Основы физиологии человека в 2-х томах, С-Пб, Международный фонд истории науки, 1994г.


4. Словарь практического психолога, Минск, Харвест, 1997г.


5. Современная психология: справочное руководство, Москва, ИНФА-М, 1999г.


6. Соломоник А. Семиотика и лингвистика, М., «Молодая гвардия», 1995г.


7. Хрестоматия по телесно-ориентированной психотерапии под ред. Л. С. Сергеевой, С-Пб, 2000г.


8. «Человек», Философско-энциклопедический словарь, М., «Наука», 2000г.


9. Wechowsky, Andreas (1997), Konzepte der Erdung; Energie@ Character, №15, Berlin, 1997

Дипломная работа *

4 700руб.

Описание

В заключение следует подвести итог проделанной работы. В ходе написания данной работы было произведено всестороннее исследование проявления принципов постмодернизма в высокой моде сквозь призму гендерных трансформаций. Для реализации данной цели были решены поставленные задачи, что позволило добиться желаемого результата.
В первую очередь, было проведено исследование философских и эстетических основ постмодернизма, определено место этого феномена в истории искусства, изучено его влияние на дизайн, искусство и моду конца XX века и начала XXI века.
Также были исследованы ключевые гендерные теории современности, рассмотрены причинно-следственные связи формирования принципов телесности в современной моде.
Именно под влиянием моды в культуре XX века происходил процесс формирования образов «му...

Введение 3
Глава 1. Теоретические аспекты взаимодействия постмодерна и гендерных трансформаций 8
1.1 Понятие постмодернизма и его развитие в искусстве 8
1.2 Взаимосвязь гендера с изобразительным искусством и модой 25
Глава 2. Отражение теорий постмодерна в работах современных модельеров 52
2.1 Постмодернистская трактовка модного образа мужчины и женщины 52
2.2 Постмодернизм в коллекциях высокой моды 68
Заключение 79
Список литературы 81
Альбом иллюстраций 85

Введение

Проблема изучения истории костюма в XX веке заключается не столько в постоянной смене модных тенденций, сколько в подходе, который используется при анализе.
Актуальность исследования определяется тем, что в культуре XX- XXI века внешний облик человека, его образ, приобретает одно из ключевых моментов в процессе коммуникации. Поэтому изучение динамики гендерной идентичности в моде XX-XXI века с использованием гендерного подхода может стать продуктивным.
XX век проявил небывалую изобретательность, формируя через костюм образ своего времени, его желаний, поисков и новаций. Стремительное изменение пластического языка нового века, по мнению российского исследователя Михаила Герман объясняется не столько дерзким экспериментом, сколько исторически обусловленной, естественной (во многом и защитн ой) реакцией на новые и совершенно не привычные реалии XX столетия.
В начале 60-х гг. в искусстве Запада оформились новые направления, положившие начало постмодернизму. Можно констатировать, что на сегодняшний день недостаточно изучена взаимосвязь и точки соприкосновения интереснейших явлений в мировой культуре XX века – постмодернизма и гендерных трансформаций в высокой моде. Именно этим можно обосновать актуальность выбранной темы.
Цель данной работы – анализ влияния постмодерна на телесность, гендерные трансформации и моду.
Задачи работы:
1. Рассмотреть теоретические аспекты взаимодействия постмодернизма и современного искусства.
2. Определить понятие гендера и рассмотреть ключевые теории.
3. Выявить взаимосвязь современной моды с изобразительным искусством
4. Охарактеризовать отражение теорий постмодернизма в работах современных модельеров
5. Проанализировать постмодернистскую трактовку телесности как модную тенденцию
6. Рассмотреть влияние гендерного подхода на формирование высокой моды
Объектом данного исследования является постмодернизм.
Предмет – развитие высокой моды в его контексте.
Обзор литературы. Во время выполнения работы были использованы многие книги, так или иначе затрагивающие вопросы, связанные с выбранной темой.
Для рассмотрения философских и эстетических основ постмодернизма наиболее полезными стали труды Бохм-Дюшен М, Кук Д. «Современное искусство», Аппиньянези Р. «Постмодернизм», поскольку в них предоставлена полноценная информация о характерных особенностях эпохи постмодернизма, об основных философских течениях XX века и о ведущих понятиях этого направления. Из отечественных исследований можно выделить работу Зыбайлова Л.К. и Шапинского В.А. «Постмодернизм».
Особенно стоит выделить работу Жеребкиной И.А. «Прочти мое желание...»: Постмодернизм, психоанализ, феминизм», поскольку именно в ней нашли отражение исследования гендерных проблем в русле постмодернизма.
Западное искусствознание более продуктивно в изучении проблемы взаимовлияния изобразительного искусства и костюма. Основным исследователем в данной области является американский ученый Ричард Мартин - сотрудник музея Метрополитэн, ставший куратором тематических выставок, таких как «Мода и сюрреализм» в 1987 г. и «Мода и кубизм» в 1998 году и издавший к ним сопроводительные монографии. Английская исследовательница Алис Маккрелл в 2005 году опубликовала книгу «Искусство и мода», рамки исследования имеют значительную хронологическую протяженность: от эпохи ренессанса до наших дней. Кроме того, следует отметить ряд ученых таких, как Стерн, Вертэ, Трегидцен, Мюллер, Морано, Ким, Хард, Филинн, Бодо, обращавшихся к вопросу взаимовлияния изобразительного искусства и костюма в моде различных эпох.
Помимо зарубежных монографий необходимо отметить, что за последние десятилетия были проведены десятки выставок по всему миру. Все они специализировались на исследовании искусства и костюма, их синтезе, взаимовлиянии (Мода 1900-39 Лондон 1975; Ретроспектива творчества Ив Сен Лорана 25 лет Музей Метрополитэн 1983-1984; Иссей Мияки 1983, 1998 Париж; Биеннале, посвященное моде 1996 Флоренция; Кристиан Диор 1996 Метрополитэн; Европа 1910-1939 Париж 1997; 100лет искусства и моды Лондон 1998; Уорхол: гламур, стиль, мода 1997-1999 США, Австралия, Канада, Европа; Выставка моды Art/Fashion 1997 Сохо Нью-Йорк Музей Гуггенхайм; Ив Сен Лоран диалог с искусством 10-18 марта 2004 Париж; Версаче 1997-1998 Метрополитан, 2002-03 VAM; Армани 2000-01 Метрополитэн, 2003-04 VAM; Скиапарелли 2003 Филадельфия; Март 2007 Сюрреализм U Мода Лондон).
Среди отечественных исследователей взаимосвязи искусства и костюма следует отметить Болдано, Ермилову, Затулий.
Для изучения особенностей эпохи главным источником стала книга Бивиса Хиллера «Стиль XX века», поскольку в ней рассмотрены основные стили, господствовавшие в искусстве, литературе, моде, дизайне всех десятилетий XX века. Важно то, что автора интересует не только искусство, но и повседневная жизнь людей того времени, а это даёт отличное представление о духе эпохи. Основными источниками информации для изучения модных тенденций рассматриваемого мной периода, проявления сюрреализма в моде стали труды А. Ю. Демшиной «Мода в контексте визуальной культуры: вторая половина XX – начало XXI вв.», а также книга «Fashion» из серии «Oxford History of Art». В них проводится исследование моды в контексте современной культуры, даётся характеристика основных тенденций, а также определяются факторы, повлиявшие на их развитие.
Изучение моды в динамике культуры традиционно строится на фактологических данных, зафиксированных в этнографии, истории, искусстве, литературе. История моды сквозь призму истории костюма в настоящее время достаточно исследована. Здесь необходимо упомянуть работы отечественных авторов Г.П.Дудниковой, Ф.Ф.Комиссаржевского, Н.М. Каминской, и др. Так же особенно стоит отметить исследование Д.Ю. Ермиловой «История домов моды». В этой книге рассматривается история костюма 20 века с позиций развития модных домов, становления дизайнерских брендов. Благодаря данному исследованию можно проследить смену тенденций в коллекциях известных модельеров.
В зарубежной науке к истории костюма, в том числе и к современному костюму, обращаются Э. Такер, В. Брун и др. Так же и среди зарубежных исследований необходимо выделить работы, посвященные моде ХХ века. Это Балдано И.Ц. «Мода ХХ века», Которн Н. «История моды в ХХ веке», Зелинг Ш. «Мода. Век модельеров. 1900 – 1999», учебные пособия по современной моде: Третьяковой Т.Н «Мода ХХ века» и сборник Мода: «Haute Couture»: Метод. пособие.
Для рассмотрения непосредственно творчества дизайнеров полезными источниками стали книги Ш. Зелинг «Мода: Век модельеров, 1900-1999», Y. Kawamura «The Japanese revolution in Paris fashion», статья Л. Катасоновой «Японская мода вчера, сегодня, завтра», а также статьи из энциклопедии о моде под редакцией Валери Стил «Encyclopedia of clothing and fashion». Они помогли наилучшим образом охарактеризовать отличительные черты творчества каждого из дизайнеров. Для подбора иллюстраций, а также чтобы в некоторой степени дополнить информацию, найденную в вышеописанных трудах, мной были использованы интернет-источники, а также книга «История моды с XVIII по XX век: коллекция Института костюма Киото», предоставляющая большое количество иллюстраций в хорошем качестве.
При выполнении работы были применены следующие методы: исторический, социокультурный, искусствоведческий подход, а также методы типологии и классификации.
Структура работы состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы, альбома иллюстраций. Во введении определяется актуальность исследования, ставятся его цели и задачи, даётся краткий обзор использованной литературы. В главах последовательно раскрывается поставленная цель: в первой рассмотрен феномен постмодернизма в современной культуре, а также исследованы ведущие гендерные теории. Во второй – отражение постмодернизма в искусстве высокой моды. В заключении подведены основные итоги работы, сделаны обобщающие выводы. В альбоме иллюстраций наглядно представлены исследуемые феномены мировой моды.

Фрагмент работы для ознакомления

Список литературы

1. Антология гендерной теории. // Под редакцией Е. Гаповой, А. Усмановой. - Минск: Пропилеи, 2000. - 382 с.
2. Аппиньянези Р. Постмодернизм; [Пер. с англ. В. Правосудова]. - СПб.: Академ. проект, 2004. – 173 с.
3. Балдано И.Ц. Мода ХХ века: энциклопедия / И.Ц. Балдано. – М.: ОЛМА- пресс, 2002.
4. Барт Р. Система Моды: статьи по семиотике культуры / Р. Барт; пер. с фр., вступ. ст. и сост. С.Н. Зенкин. – М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2003.
5. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М., 2000.
6. Бодрийяр Ж. Система вещей. - М.: Рудомино, 2001. - 218 с.
7. Брайсон В.Политическая теория феминизма. - М.: Олма-пресс, 2001. - 312 с.
8. Бруард, К. История костюма в контексте культуры // Теория моды. - 2006. - №1 - С.49. Тихомирова, А. Мода на выставки о моде: Кристиан Диор и Германия // Теория моды - 2007. - №4 -С.259-268.
9. Бушмакина О. Н. Философия постмодернизма. - Ижевск: Удмурт. ун-т, 2003. – 150 с.
10. Вейз Младший Д. Э. Времена постмодерна. - М.: Фонд Лютеранское наследие, 2002. - 239 с.
11. Вейнингер О. Пол и характер. - Мн.: Попурри, 1997. - 416 с.
12. Власов В.Г. Авангардизм. Модернизм. Постмодернизм: [терминологический словарь]. - Санкт-Петербург: Азбука-классика, 2005. – 315 с.
13. Гендерный калейдоскоп. Курс лекций. // Под ред. Малышевой М.М. - М.: Academia, 2002. - 520 с.
14. Герман М. Модернизм. Искусство первой половины XX века. Спб., Изд. «Азбука – классика», 2003. – С. 241.
15. Дагган, Дж. Г. Величайшее шоу мира: взгляд на современные показы мод в их связи с искусством перформанса // Теория моды - 2006-2007. - №2. - С.49.
16. Демшина А. Ю. Мода в контексте визуальной культуры: вторая половина XX – начало XXI вв. – СПб.: Астерион, 2009. – С. 89.
17. Дианова В.М. Постмодернистская философия искусства: истоки и современность / В.М. Дианова. - СПб.: Петрополис, 1999. - 238 с.
18. Ермилова Д. Ю. История домов моды. – М.: Academia, 2004. – С. 186.
19. Жеребкина И.А. «Прочти мое желание...»: Постмодернизм, психоанализ, феминизм. - М.: Идея-Пресс: Олеся Назарова, 2000. - 251 с.
20. Затонский Д.В. Модернизм и постмодернизм: Мысли об извечном коловращении изящных и неизящных искусств. - Харьков: Фолио; М.: АСТ, 2000. – 255 с.
21. Зелинг Ш. Мода: Век модельеров, 1900-1999. – Кёльн: Konemann, 2000. – С. 495.
22. Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. - М.: Интрада, 1996. - 220 с.
23. Ильин И.П. Постмодернизм: От истоков до конца столетия: Эволюция науч. мифа. - М.: INTRADA, 1998. - 255 с.
24. Каган М. С. Философия культуры. - СПб.: Издательство «Лань», 2008. - С. 354.
25. Казин А.Л. Образ мира. Искусство в культуре ХХ века. М., 2004.
26. Килошенко М. Интуитивное прогнозирование моды на основе репрезентативности // Мода и дизайн. - СПб.: СпбУТиД, 2002 - С. 5-6.
27. Килошенко М.И. Психология моды: теоретический и прикладной аспекты. - СПб.: СПГУТ, 2001. - 192 с.
28. Клецина И.С. Гендерная социализация - СПб.: Из-во РГПУ им. А.И.Герцена 1998. - 92 с.
29. Козловски П. Культура постмодернизма. - М.: Республика, 1997. - 236 с.
30. Лелеко В. Д. Эстетика повседневности. СПб., 1994.
31. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. - Спб.: Алетейя, 1998. – 159 с.
32. Маньковская Н. Эстетика постмодернизма. - Спб.: Алетейя, 2000. - 346 с.
33. Ницше Ф. Странник и его тень; [пер. с нем. А. Заболоцкой]. - Санкт-Петербург: Азбука-классика, 2008. – 220 с.
34. О «паратеатральных формах» в контексте арт-терапии см.: Копытин А.И. Перформанс, инсталляция, работа с объектами и лэндарт // Арт-терапия в эпоху постмодерна / Под ред. А.И.Копытина. СПб.: Речь; Семантика-С, 2002.
35. Овчинников В. Сакура и дуб. – М.: АСТ, 2005. – С 37.
36. Осповат Л.С. Диего Ривера. М., 1989.
37. Петров В.М. Параметры женской привлекательности // Искусство в контексте информационной культуры. Проблемы информативной культуры. Выпуск №4. - М.: Смысл, 1997. - С. 180-194.
38. Постмодернизм: pro et contra: Материалы междунар. науч. конф. «Постмодернизм и судьбы художеств. словесности на рубеже тысячелетий», Тюмень, 16-19 апр. 2002 г. / [Сост.: Н.П. Дворцова; Редкол.: Т. И. Борко и др.]. - Тюмень: Вектор бук, 2002. - 291 с.
39. Родионов С.Н. Постмодернизм как стиль мышления и феномен социокультурного освоения мира: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. к.филос.н. - Ставрополь, 2000. - 23 с.
40. Терещенко Н.А. Постмодерн как ситуация философствования. - СПб.: Алетейя, 2003. – 190 с.
41. Уотс А. Природа, Мужчина и женщина. Путь освобождения. - К.: София Ltd., 1999. - 288 с.
42. Фридан Б. Загадка женственности. - М.: Прогресс, 1994. - 470 с.
43. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. - М. Магистериум - Касталь, 1996. - 446 с.
44. Фуко М. Использование удовольствий. Введение // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. - М.: Касталь, 1996. - С. 273-275.
45. Хассан И. Культура постмодеризма. // Современная западноевропейская и американская эстетика., - М.: Университет, 2002. - С. 113-124.
46. Чодроу Н. Воспроизводство материнства: психоанализ и социология пола. // Антология тендерной теории. - Мн.: Пропилеи, 2000. - С. 29-77
47. Шмерлина, И. Плывущий мир моды // [Электронный ресурс] Режим доступа: http//socreal.fom.ru.
48. Юлина. Н.С. Женщина и семья, общество. Дискурсии феминистской мысли США вопросы философии, 1994, № 4 - С. 136-152.
49. Debo K. Loppa L. // Encyclopedia of clothing and fashion / Valerie Steele. – Thomson Gale, 2005. Vol. 1. P. 143.
50. Issy Blow Remembered by the Fashion World // Elle (UK), September 19, 2007.
51. Kawamura Y. The Japanese revolution in Paris fashion. – Oxford/New York: Berg, 2004. – P. 133.
52. When Philip Met Isabella // http: designmuseum.org/design/philip-treacy

Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.

* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.

Экология познания: В этой небольшой статье я попробую представить четыре основные концепции телесности. Они описывают, как человек, социум и культура воспринимают тело. Эти концепции сегодня одновременно присутствуют и в индивидуальном представлении

Дано мне тело - что мне делать с ним,

Таким единым и таким моим? ©Осип Мандельштам

В этой небольшой статье я попробую представить четыре основные концепции телесности. Они описывают, как человек, социум и культура воспринимают тело. Эти концепции сегодня одновременно присутствуют и в индивидуальном представлении, и в социальных практиках, и в культурообразующих формах политики. Они определяют, например, такие области, как здравоохранение и мода, они в равной степени влияют как на психологическое благополучие, так и на искусство.

История знает периоды, когда тема телесного привлекала к себе больше внимания, а также эпохи, когда она уходила в тень. Можно сказать, что в противоборстве и хитросплетении этих двух тенденций разворачивается значительная часть человеческой истории.

Моё внимание будет наиболее сконцентрировано на современности: как эти разные парадигмы живут и сосуществуют сегодня, определяя индустрии, государственную политику, искусство и мировоззрение. Эти парадигмы можно различать по ответам на два ключевых вопроса: «является ли тело объектом или субъектом?» и «в каких отношениях находятся тело и разум (душа)?»

Тело как правильно работающий механизм (тело как отстраненный объект)

Этот подход, пожалуй, наиболее распространён сегодня. У него есть серьёзная и объективная предыстория. Он восходит еще к первым анатомам, изучавшим мёртвые неподвижные тела и пытавшимся постигнуть внутреннее устройство человека. Этот подход поддерживается представлением о теле как о механизме, которое часто ассоциируется с декартовским дуализмом тела и души. Индустриальное производство и войны в двадцатом веке также добавили веса этой парадигме. Человек как «пушечное мясо», человек как часть конвейерного производства, а также бурное развитие медицины и рост индустрий моды и спорта - всё это только способствует распространению объектного взгляда на тело в двадцатом веке.

Очевидно, что учитель танцев, врач или тренер по фитнесу скорее будут рассуждать в парадигме тела как отдельного объекта, который должен функционировать «правильно». Эта картина мира, необходимая в профессиях, в которых нормативно установлен правильный способ работы тела и неправильный, эффективный и неэффективный.

Объект, о котором может идти речь, может быть устроен более или менее сложно, но он всё равно является прежде всего объектом. Из этого вытекает два следствия.

Первое - тело легко становится объектом управления и манипулирования. Это выражается и в делегировании заботы и ответственности о моём теле любого рода эксперту (что, в общем, нормально, когда речь идёт о сложных медицинских проблемах, профессиональном использовании тела в спорте, танцах или аппаратной косметологии, но не является жизненно необходимым, когда речь идет о красоте, еде или здоровье в широком смысле слова). Это же проявляется и в присвоении культурных и социальных норм относительно стандартов красоты и здоровья. Так же в равной мере это относится к чувствительности в вопросах телесной безопасности и комфорта - в городе, на рабочем месте, в информационном пространстве и т. п. Любопытно (и печально), что, например, обсуждение темы насилия, в том числе насилия над женщинами, всегда содержит в себе этот объектный привкус. То же относится и к концепции «вины жертвы», который мы можем увидеть и в корпоративной политике («Мы вам создадим непрерывный стресс, а вы должны тратить деньги, чтобы сохранить своё здоровье»), и в осуждении тех, кто не вписывается в «нормы красоты и здоровья» («Меньше жрать надо!»).

Второе следствие - принципиальная разделённость тела и разума (или души). Уходя корнями в религиозные традиции, в которых тело выглядело опасным, неизвестным и неуправляемым, эта разделенность (дихотомия или диссоциация) сохраняется до сих пор. Фактически телесное регулярно вытесняется на задворки внимания, сознания и, в определенной мере, культуры. Тело - это нечто отстраненное от меня. Есть «я», и есть «моё тело». Эта традиция «я - это не моё тело» активно транслируется и воспроизводится из поколения в поколение. А в силу того, что социальные и
технологические изменения в образе жизни в последние 100 лет только усиливают эту диссоциацию, такой способ думать о теле по-прежнему доминирует в общей картине телесности. И, следуя ему, мы всё активнее ставим своё тело в подчиненное положение: объект обязан меня слушаться. И если он, такой-рассякой, этого не делает, то он плохой и будет наказан, например, лишён удовольствия. Или мы начинаем себя ругать за то, что мы недостаточно успешные управленцы.

Кстати, именно эта идея (или её преодоление) лежит в основе самых разных систем похудения: одни морят себя диетами и изнуряют упражнениями, другие советуют «договориться со своим телом». Либо война, либо дипломатия в отношениях противоборствующих сторон.

Возможно, наиболее интересным образом эта парадигма соотносится с практикой завещания тела или распоряжения, что делать с телом после смерти. В отсутствие осознающего тела «я» - «умершей души», субъекта, принимающего решения, -тело возвращается к своей объектной природе, становясь просто физическим объектом, с которыми проводятся манипуляции. В рамках объектной парадигмы мы как будто воспроизводим этот подход, будучи ещё в здравом уме и твердой памяти при жизни.

Таким образом, если очень сильно упрощать эту парадигму, то можно свести её к довольно простой формулировке: тело - это объект, тело - это не я, я могу относиться к своему телу разным образом, мы можем вступать в разные объектные отношения; я могу его третировать или заботиться о нём, тренировать или игнорировать, бояться его или гордиться им, я могу перепоручать его другим людям или институтам. Эта парадигма является исторически наиболее старой, она сильнее всего закреплена в массовом сознании и культурных и социальных практиках. Каждый из нас может обнаружить в себе господство или отдельные элементы этого отношения к телу.

Тело в телесно-ориентированной психотерапии (тело как связанный объект)

В двадцатом же веке получает распространение ещё один способ понимания тела. В попытке преодолеть дихотомию, или разделенность, души и тела на сцену выходит телесно-ориентированная терапия. Под влиянием сложностей начала двадцатого века, революции в научной парадигме и волны увлечений восточными учениями, тема телесного начинает привлекать всё больше внимания.

Не думаю, что будет большим преувеличением сказать, что в телесной терапии тело рассматривается как отражение и даже буквально воплощение «я». Тело как место материализации разнообразных душевных метафор («сердце ноет», «мозг взрывается», «ноги не идут» и т.п.). Тело как отражение процессов, происходящих с психической энергией. Тело как отпечаток совершенных и несовершенных в течение жизни действий. Тело как некоторый связанный с психическим объект, через который можно познать психическое (разум или душу), через воздействие на который можно изменять психическое. То есть от абсолютной независимости психического и телесного произошел переход к связности этих двух феноменов. Остановимся подробнее на модели этой связи.

Принято считать, что современная телесно-ориентированная терапия началась с Вильгельма Райха. Он был учеником Фрейда, его последователем, а позже, как нередко случалось с учениками Фрейда, - его активным критиком. Главное, в чем упрекал Райх Фрейда, - игнорирование телесности.

Здесь стоит сделать одно отступление, которое важно для понимания общей модели телесно-ориентированной терапии. Наука и представления ученых о мире распространяются волнами. Сначала господствовала модель атомов и механических взаимодействий. Ей на смену пришла модель жидкостей (например, «электрический ток»). Потом стала развиваться модель «поля». В первой половине двадцатого века физика преподнесла науке квантовую модель. И если рассматривать разные научные области, можно видеть, как эти «базовые модели» в явном или неявном виде распространяются в разных областях знаний. Но распространяются не мгновенно, а с некоторым запозданием. Если говорить о физике, то переход от «жидкостной» модели к модели «поля» произошел во второй половине девятнадцатого века (а если точнее, начиная с 1864 года, когда Джеймс Максвелл опубликовал свою первую работу «Динамическая теория электромагнитного поля», и ещё около 20 лет потребовалось для окончательного оформления и подтверждения теории). Первая работа Фрейда «Толкование сновидений» увидела свет в 1900-м году. А «полевая» модель появилась в психологии только в 40-х (теория поля Курта Левина).

Поэтому неслучайно, что Фрейд, а вслед за ним Райх и уже его последователи, говоря о психической энергии и её течении, представляли себе психическую энергию как некоторую жидкость. Чтобы понимать идеи Райха и его последователя Александра Лоуэна, важно помнить об этом представлении.

Итак, Вильгельм Райх представлял тело как место жизни и воплощение психической энергии. Если энергия течёт свободно, то человек психически здоров. Если энергия где-то скапливается, застаивается, не проходит, то значит и со свободным циркулированием психической энергии не всё в порядке.

Возможно, вы слышали выражения «мышечный панцирь» или «мышечный зажим». Их ввел в оборот именно Райх. Это места напряженных мышц, не позволяющих психической (жизненной) энергии течь свободно. Соответственно, если «распустить» мышечные зажимы, избавить человека от «панциря», то жизнь наладится.

С точки зрения логики науки неудивительно, что Райх в конце концов начал искать ту самую жизненную энергию, которая наполняет тело человека. Он назвал ее «оргон». Эта энергия, по Райху, лежит в основе фрейдовской концепции либидо, являясь биологической силой. Он создавал аппараты, накапливающие её, и пытался лечить с их помощью различные заболевания.

Ученик Райха Александр Лоуэн был более удачлив, чем учитель (по крайней мере, он благополучно дожил до глубокой старости, а не умер в тюрьме от сердечного приступа в 60 лет, как Райх). Основные идеи Лоуэна - закономерное развитие ключевых представлений Райха. Опираясь на его идею о том, что душевный конфликт выражается в виде телесных напряжений, Лоуэн создал свою систему работы с телом.

Согласно Лоуэну, психика влияет на тело посредством контроля. Человек подавляет желание закричать, стискивая челюсти, зажимая горло, сдерживая дыхание и напрягая живот. Желание наброситься с кулаками, чтобы выразить свой гнев, человек может подавить, напрягая мышцы плечевого пояса. Вначале это проявление сознательное, оно избавляет человека от развития конфликта и боли. Однако сознательное и добровольное сжатие мышц требует затрат энергии и поэтому не может поддерживаться неопределенно долго. Но если подавление чувства должно поддерживаться постоянно из-за того, что его выражение не принимает окружающий мир, психика отказывается от своего контроля над запрещенным действием и забирает энергию от импульса. Сдерживание импульса тогда становится бессознательным, и мышца или мышцы остаются сокращенными или напряженными, потому что им не хватает энергии для растяжения и расслабления. Соответственно, с точки зрения Лоуэна, надо добавить силу «потока энергии», чтобы мышцы смогли расслабиться, как бы «смыть» затор силой потока. Поэтому метод Лоуэна предполагает максимальное усиление напряжения в блокированных местах.

Помимо различных приемов работы с застывшим в теле напряжением, Лоуэн закрепил в телесной терапии одну очень важную мысль: невыраженные эмоции буквально застывают в теле. Общая жизненная энергия (Лоуэн, чтобы не повторять ошибок учителя, называл ее просто «биоэнергия») обеспечивает как психическую жизнь индивида, так и его телесное существование. Энергия, отнимаемая на удерживание эмоций в теле, будто «вычитается» из общего количества энергии человека, общей жизненности.

И в этом смысле, действительно, глядя на тело, анализируя степень напряженности (зажатости) тех или иных частей, обращая внимание на свободу и, как писал Лоуэн, «природную грацию» движений (точнее, её отсутствие), можно говорить о том или ином типе характера человека, особенностях его поведения и т.п.

Здесь ещё важно упомянуть, что и Райх, и Лоуэн на основе анализа мышечных зажимов разработали свои описания характеров, своеобразные типологии. По тому, в каких частях тела скоплено больше энергии, а где её недостаточно, по тому, где находятся мышечные блоки, вполне можно «диагностировать» тип личности. Это нормальный «медицинский» подход к теме.

В телесной терапии существует много разных идей и методов работы. Мне бы хотелось остановиться ещё на одном, иллюстрирующем понимание тела, как отражения и воплощения внутреннего мира, - бодинамике.

Бодинамика - относительно новое направление в телесной терапии (его автор - Лисбет Марчер), которое начало развиваться около 40 лет назад. Бодинамика базируется на несколько иных представлениях о взаимосвязи «души» и тела, хотя тоже говорит о «типах характера» и детских травмах. Этот подход уже не рассматривает энергии, а ориентируется на более чёткие физиологические показатели. Речь идет о том, что в ходе развития у ребенка в ответ на то, как окружение реагирует на его попытку удовлетворить свои базовые потребности, в мышцах возникает не только гипернапряжение, но и недостаток напряжения и активности - гипотонус. И уникальное для каждого человека сочетание гипер– и гипотонуса мышц и создает, с одной стороны, индивидуальность характера, а с другой - тот телесный образ, который мы видим. К слову сказать, любопытным оказывается и то, что есть связь между тем, как в ходе жизни преодолеваются те или иные детские «травмы» и меняется «характер», и тем, как меняется тело. Не раз в ходе «учебной диагностики» я слышала фразу: «О, а вот здесь явные следы былой травмы, но, судя по телу, похоже, вы успешно с ней справились».

Несмотря на то, что методологически (да и идеологически) бодинамика существенно отличается от «энергетического» подхода Райха и Лоуэна, их объединяет представление о взаимосвязи «души» (психики, разума, эмоций и т.п.) и тела. Тело есть реакция на психический опыт человека, его последствия и результат. Поэтому через тело мы можем видеть личную историю - и через тело же мы можем изменять личную историю, отпуская зажатые в теле эмоции, уменьшая напряжение или переобучая мышцы. В некотором смысле и в телесно-ориентированной терапии тело остается объектом, непосредственно связанным с «я», но всё-таки отделенным от него.

Направления, также базирующиеся на непосредственной связи «я» и тела: психосоматика(невыраженные эмоции выражаются телесно в болезни), метод Александера (работа с осанкой), Розен-метод (мышечная релаксация через прикосновение), рольфинг(структурная интеграция через работу с фасциями), некоторые использующиеся в терапевтической работе массажные практики (палсинг, миофасциальный релиз и т.д.),техники релаксации и даже пресловутый метод «рэйки».

Эта парадигма - «телесные проблемы есть следствие психических проблем» - сегодня весьма распространена. Наиболее ярко простой ход мысли «если в теле…, то (это потому что) в душе/в жизни…» получает выражение в «бытовой психосоматике», ярким примером которой можно считать, например, книги Луизы Хэй и Лиз Бурбо.

Парадигма тела как связанного с психикой объекта, таким образом, может быть сформулирована следующим образом: существует определённая (описываемая по-своему в каждой конкретной модели) связь между телом и эмоциями, характером, способом жизни; тело - объект, связанный с прочими жизненными проявлениями человека; воздействуя на тело с учетом типа связи, мы можем изменять некоторые аспекты жизни. Этот взгляд успел получить некоторое распространение, которое можно считать если не массовым, то как минимум популярным, благодаря успеху книг жанра «помоги себе сам» и в некоторой степени благодаря развитию психосоматики как отрасли медицины.

Тело в арт-терапии (тело как посредник, тело как канал коммуникации)

Если для телесной терапии может быть уместна метафора body is a message («тело как послание»), то для арт-терапии, на мой взгляд, вполне подходит метафора body as a messenger («тело как посланник, посредник»). Действительно, арт-терапия (или, как сейчас более корректно называть этот вид деятельности, «терапия творческим самовыражением») часто использует тело в качестве посредника между внутренними процессами (или, что ещё точнее, неосознаваемыми процессами, бессознательным) и тем, кто может их воспринять. Это может быть зритель, свидетель или сам человек в качестве наблюдающего. Искусство в любом его проявлении будто выносит на поверхность, делает видимым, наблюдаемым и осязаемым некоторое внутреннее содержание. И в этом смысле любые «продукты», получаемые в ходе художественного процесса, могут давать богатую почву для размышлений, так сказать, поставляют «материал для работы» не хуже классического для психоанализа метода свободных ассоциаций.

«Отпустите руку и рисуйте», «отпустите тело и двигайтесь», «отпустите руку и пишите», «отпустите тело и позвольте ему действовать или говорить»… - все эти предложения, используемые в арт-терапевтическом процессе, используют тело как проводник. Тело становится средством выражения.

Но дело не только в том, что тело в ходе процесса может предоставить изрядно материала для анализа, интерпретации и осмысления. И не только катарсис и аффект, возможные в процессе телесного самовыражения, обладают целительным потенциалом. Самое любопытное, что может происходить в подобном процессе, - изменение, трансформация изначального импульса и переживания. Если говорить совсем грубо: из отрицательного - в положительный. Если говорить точнее, то это может быть переход от отчаяния к радости, выход из тупика к освобождению, переход от бессилия к уверенной активности и т. п. Если использовать для объяснения таких феноменов «энергетическую модель», то можно, пожалуй, говорить о том, что через движение тела (неважно, в танце, рисовании, вокализации или сценическом воплощении) переживание, психическая энергия, прежде где-то запертая, получает не только канал для выражения, манифестации, прорыва в аффект, но и форму, в которой она может быть преобразована, процесс, в ходе которого она может измениться.

Этот феномен позволяет арт-терапии работать и с «закрытым запросом» (когда клиент не хочет сообщать о проблеме или не может ее сформулировать). Я не знаю, в чём проблема или не хочу о ней говорить, но, отпуская своё тело в действие (танец, рисование, письмо, спектакль, извлечение звука), я позволяю «своим здоровым силам», активному воображению самим найти решение проблемы. Как будто за счет деятельности, телесной активности, развивая и преобразуя её, я нахожу «правильный», исцеляющий для тела способ.

С одной стороны, в этом плане арт-терапия имеет много сходств, например, с современной культурой, в которой тело, телесные действия сами по себе являются манифестом. С другой стороны, она глубоко уходит корнями в ритуальные практики. Трансформирующие ритуальные движения (например, танцы дервишей), современные двигательные практики (например, «5 ритмов» Габриеллы Рот) содержат этот посреднический и трансформирующий потенциал. Первая книга Габриеллы Рот даже называется Sweat Your Prayers («Молитва пóтом»).

На самом деле, выбор именно арт-терапии в качестве примера идеи «тела как посредника» довольно условен. Многие практики (и терапевтические, и художественные, и развивающие) используют это представление о теле. Та же психосоматика, которую я упоминала в предыдущей части, склонна, в том числе, рассматривать телесный симптом как знак. То есть дело может быть не только в том, что энергия, не находя «здорового» выражения, формирует опасные для здоровья реакции тела, но и в том, что через телесный симптом бессознательное может «говорить» с самим человеком или с окружающими, сообщая некоторую важную информацию, которую не получается донести другим способом.

«Разговор с телом», «выражение через движение» используется во многих направлениях психотерапии: в психосинтезе Роберто Ассаджиоли, в гештальт-терапии, в процессуальноми трансперсональном подходах. Трансформирующий потенциал бессознательного движения используется также в соматической терапии травмы Питера Левина и некоторых приемах работы в телесно-ориентированной терапии. А также в танцевально-двигательной терапии и, как ни странно, в бихевиоральном подходе. В некотором смысле, метод систематической десенсибилизации, используемый при работе с фобиями, предполагает постоянное и, в некоторой мере, творческое изменение телесной реакции на угрожающий стимул.

Кроме того, используя движение как метафору некоторого жизненного затруднения, можно, меняя движение или находя более подходящее, внезапно легко разрешить саму проблему (я не раз наблюдала такой эффект в работе). В этом есть нечто магическое: проблема решается будто сама собой.

Помимо психотерапии можно найти воплощение парадигмы «тело как посредник» в современном искусстве перфоманса. Хотя история художественных перфомансов насчитывает уже порядка 100 лет (первые публичные выступления художников двадцатого века, где элемент процессуальности, заложенный в визуально-пластическом искусстве, начал активно проявлять себя, относятся к эпохе исторического авангарда начала столетия, а точнее - к опытам футуризма и дада), только начиная с 1960 – 70-х годов именно телесное становится важным предметом исследования художника и провоцирования публики. Художник исследует свою телесность и приглашает зрителя стать свидетелем этого исследования и присоединиться к нему через исследование собственного телесного отклика. В этом процессе тело обретает собственный голос, не просто описывающий то, что происходит в этот момент с душой, но материализующий это послание. В перформансе содержание не рассказывается - происходит его самоподача. Определённое сообщение (текст или действие) становится не просто высказыванием о чем-либо, но демонстрацией того, о чем говорит это сообщение. Перфомансы Марины Абрамович, Ива Кляйна, Германа Нитча, Улая - яркое воплощение этой идеи.

Ещё один очень яркий пример парадигмы - танец буто, современное японское пластическое искусство. Если бы кто-то захотел увидеть, как выглядит обнаженная душа в самых разных переживаниях, ему бы стоило обратить свой взгляд на буто. Хотя буто и является танцем со всеми присущими танцу атрибутами (техника, хореография, традиции), он в некотором смысле «антиэстетичен», он выстраивается на телесном проживании внутренних состояний, изначально неоднозначных и противоречивых. Одной из оказавшихся плодотворными идей, заложенных в буто, стало переопределение танца с простого искусства движения до манифестации ощущения сущности собственного тела.

Представление о теле как проводнике, как канале или посреднике ещё активнее связывает телесное и психическое (душу или разум), укрепляет эту связь, создает для неё разнообразные формы и выводит на авансцену. Тело в данной парадигме приобретает ещё больший вес и значение. Сама идея о том, что «тело может говорить» (сродни названию книги Александра Гиршона «Истории, рассказанные телом») подчеркивает возможность субъектности телесного и значимость этого аспекта тела. Эта точка зрения близка людям, не чуждым искусства и психологии, но (по крайней мере в плане эстетики) наталкивается на сильное сопротивление и непонимание «простых людей».

Интегральный взгляд на тело (тело как осознанный субъект)

Сегодня существует ещё одна парадигма телесности, которая набирает всё большие обороты и распространение. Стоит сказать, что пытаясь описать её, я вступаю на скользкий путь неясных определений и ещё только становящейся реальности. В некотором смысле, попытка в словах ухватить суть этой парадигмы чем-то похожа на попытку поймать это ощущение «осознанного тела» - проще почувствовать, чем выразить словами.

Наверное, важно уточнить, что в данном случае использование слова «интегральный» не связано напрямую с идеями Кена Уилбера и его интегральной концепцией всего.

Представления о теле и телесности закономерно менялись вместе со сменой ведущих парадигм в культуре. Механистический по сути концепт медицины и спорта, пытающийся уточнить, преодолеть эту механистичность, эдакий «ранний модерновый» концепт Райха и Лоуэна, типичный «модерновый» концепт арт-терапии… В этой логике
«интегральность», наверное, стоит относить к «постмодернизму», тем более что идея «тела», «телесности» является одним из ключевых понятий постмодернизма. Метафора тела активно используется в отношении любого рода «текста» (Ролан Барт), социума (Жиль Делез). «Телесность» становится обозначением жизненности, витальности, первозданности и, одновременно, структурированности.

Когда идеи разлиты в воздухе, когда они целенаправленно или спонтанно в виде трендов реализуются в повседневных практиках, они не могут не влиять на развитие тех или иных областей деятельности и представлений.

Идеи интегрального взгляда на тело, мне кажется, в значительной мере являются результатом всего того, что происходило последние 30 – 40 лет. Это и пресловутая «сексуальная революция», и опыты с наркотиками, пытающиеся не только «расширить сознание», но и преодолеть ограниченность опыта повседневных телесных ощущений. Не случайно почти все телесные практики, возникшие изначально в рамках конкретных функциональных направлений - подготовка танцоров, развитие тела, реабилитация и прочее, - сейчас подчеркивают, что их цель и польза не столько прикладная и практическая, сколько интегральная («лечить не только тело, но и душу»; развитие «более глубокого уровня понимания полного использования тела как единого целого»). Даже не являясь формально психотерапией, все они используют телесную осознанность как путь интеграции и развития опыта, как способ проживания и ощущения собственной витальности.

Существенная проблема, с которой сталкиваются почти все авторы и практики, обсуждающие интегральный подход к телу, - отсутствие языка описания . Реальность интегральных телесных практик адресуется не только и не столько функциональной пользе этих практик для физического здоровья и психики (хотя эта польза очевидна), сколько к довольно тонким телесным ощущениям. С одной стороны, эти практики связаны с развитием ощущения своего тела (развитием проприоцептивного чувства), а с другой стороны, принципиальным оказывается длящийся, процессуальный характер этих ощущений. Вот именно этот телесный present continuous и не поддается пока внятному описанию.

Тем не менее, есть некоторые общие моменты, объединяющие разные подходы, методы и школы, которые можно попытаться описать.

Самое главное - это принципиальное единство физического и психического. В самом общем смысле речь идет о изначальной неразрывности, связности телесного (в самых разных его проявлениях) и психического (также в самых разнообразных проявлениях). Само слово «интегральное» подчеркивает не то, что тело и психика связаны каким-то образом (а мы анализируем или корректируем эту связь), а то, что они суть одно. Эта тонкая грань - между связью и неразрывным сосуществованием - как раз и передается в практике через ощущения и опыт телесного проживания текущего момента времени, но никак пока не схватывается рациональным (непоэтическим) языком. Для обозначения этого единства интегральному подходу удалось выработать общий термин, увы, не поддающийся адекватному переводу на русский язык - bodymind . Вот так, в одно слово.

Ещё одним общим положением для всех интегральных подходов является идея телесного сознания/осознания/сознавания. Я использовала разные формы не только потому, что довольно сложно перевести на русский используемый в подходах термин body awareness. Для интегрального подхода равно важен и результат (осознание), и процесс (сознавание), и аспект интеллектуальной активности (сознание). Речь идет о направленности внимания на ощущения тела, о фокусе внимания на проприоцепции и внутренних ощущениях тела. Она самоценна сама по себе, не в связи с последующей функциональной пользой, а как значимая составляющая непосредственного существования.

Здесь любопытна одна деталь. Активное использование самого термина body awarenessначалось, похоже, с работ Моше Фельденкрайза. А слово «соматика» (somatics) как современное обозначение подхода и группы методов, опирающихся на интегральное понимание человеческого тела, ввел употребление его ученик Томас Ханна. Оба автора традиционно относятся к области телесно-ориентированной терапии (по крайней мере, в российской традиции этого направления). Хотя, по сути, они стали одними из первых авторов (как текстов, так и практических подходов), привнесших эту интонацию интегральности в телесную практику.

Еще один важный аспект, значимый для всех подходов и практик в интегральной парадигме - представление о человеке как о существе движущемся. В интегральном подходе движение необходимо для ощущения тела, но также является и неотъемлемым свойством человеческого тела. Собственно, bodymind, взаимосвязь тела и психики существует в движении тела и естественным образом проявляется через него. Если раньше большее значение уделялось функциональности движения (в телесно-ориентированном подходе) и его выразительности (в арт-терапии), то в «новой» (интегральной) анатомии тело не мыслится вне движения. Причем речь идет как о движении самого тела, так и о движении внутри тела (движение жидкостей, передача движения через мышцы и фасции, и тому подобные феномены).

Ещё одна любопытная особенность интегрального понимания тела - то, каким образом разные походы обнаруживают и проявляют идею единства bodymind. Для того, чтобы преодолеть дихотомию тела и психики, невольно приходится менять границы рассмотрения.

Это может быть обращение к эволюционной истории и, соответственно, обнаружение эволюционных паттернов движения (Bartenieff Fundamentals) - использование и подтверждение биогенетического закона «онтогенез повторяет филогенез». Это может быть движение «вглубь» тела и исследование проприоцепции и интероцепции систем организма (Body-Mind Centering). Еще один фокус (или метод) - исследование взаимодействие bodymind и окружающей среды. Это внимание и к пространственно-временным условиям, и к гравитации, и к геометрии пространства, развиваемые в разных практиках; и теоретические исследования телесности в связи с социальными или культурными ландшафтами и процессами («Сомаэстетика» Ричарда Шустермана, исследования в сфере туризма Джона Урри и так далее).

Основной пафос современной интегральной парадигмы тела, пожалуй, можно выразить довольно просто: тело имеет гораздо большее значение, чем мы привыкли думать.

Интегральный телесный подход не имеет (по крайней мере пока) устоявшегося языка. В разных направлениях, школах, у разных авторов можно встретить слова «интегральная телесность» (интегральное тело), соматический подход, bodymind (или body-mind),embodiment. Все они сегодня являются синонимами для обозначения этой парадигмы.

Интегральный подход к пониманию тела всё ещё довольно молод. В последние десятилетия он активно развивался как практика, оформился в школы и выработал в рамках этих школ авторитетные тексты. Тем не менее, стороннему наблюдателю он всё еще кажется странным, почти диким. Не имея языка и «научного» понимания механизмов, лежащих в основе этих практик, довольно сложно объяснить, что делают все эти люди, совершающие странные движения и внимательно прислушивающиеся к чему-то еле слышному и незаметному внутри своего тела.

К счастью, сегодня на помощь интегральному подходу к телу приходит нейронаука. Не всегда умея объяснить почему и как именно устроены эти явления, научные исследования (прежде всего с использованием фМРТ) демонстрируют, что «это на самом деле происходит». Научные работы Джона Каббат-Зина (программы работы со стрессом, пищевыми расстройствами и депрессией на основе программ развития телесной осознанности), эксперименты Эми Кадди (влияние характера позы на эндокринную систему), разнообразные инструментальные исследования практикующих буддийских монахов прямо на глазах почтенной публики - всё это наглядным образом демонстрирует, что интегральное представление о теле - не только послания различных духовных учителей о правильном мироустройстве, но и вполне достоверный факт нашего с вами существования.

Интегральная парадигма телесности закономерна в меняющихся условиях большого мира. После массовых войн двадцатого века, возрастающей актуальности экологических вопросов, постепенного пересмотра отношения к темам насилия, свободы и т. п., что-то неизбежно должно было начать меняться в представлении о теле. Интегральный подход увеличивает чувствительность к слабым сигнала среды и социума, именно потому что он чутко прислушивается к ощущениям индивидуального и коллективного тела, ловит слабые сигналы и реакции, осознает их. Он позволяет задавать новое измерение проблемам урбанизации и экологии, политики и здравоохранения, образования и персонального развития. Эта парадигма проявляет себя во вполне понятных социальных практиках: практики правовой регуляции в областях, касающихся тела (курение, семья и дети, здравоохранение и т.п.), страховая практика, логистика транспортных потоков и городская навигация, продукты питания, военные вторжения, организация условий труда и многое-многое другое).

Несмотря на сложность логического понимания и относительную (для европейской культуры) новизну этой парадигмы, она сегодня на удивление легко встраивается в социальные практики. Отчасти это связано с волной популярности практик mindfulness (йога, медитация и т.п.): медитации сегодня предаются целыми рабочими коллективами, от Google до Британского парламента. Еще одна важная, на мой взгляд, причина - более общий парадигмальный сдвиг, наметившийся в двадцать первом веке, важным образом меняющий представления о возможном и допустимом в политике, экономике, социальных практиках. Интегральная парадигма телесности оказывается просто одной из составляющей этого более масштабного современного представления о человеке и мире.

Сравнительная таблица подходов к телесности

Попробую теперь свести воедино парадигмы осмысления тела, о которых шла речь выше.

Парадигма	Тело как отстраненный объект	Тело как связанный объект	Тело как посредник между Субъектом и наблюдателем	Тело как осознанный субъект
Тело – это…	Что	Что, связанное с Кто	Что, выражающее Кто	Кто
Сфера применения	Медицина, спорт, мода, производство, армия, управление, производство и т.д.	Медицина, психотерапия, телесные практики, бытовое целительство	Искусство, культурные практики, личное развитие, психотерапия	Решение глобальных проблем, личностное развитие, обучение, искусство
Примеры распространения	Индустрия красоты и здоровья	Язык тела (Алан Пиз), сериал «Lie to me»	Перфомансы, physical theater	Соматический коучинг, урбанистика
Что делает по отношению к телу	Исправляет, определяет норму, использует	Интерпретирует	Исследует, позволяет высказаться	Осознает, интегрирует
Очевидные плюсы	Поддерживает здоровье, увеличивает эффективность	Включает тело в область внимания	Создает произведения искусства	Оживляет и меняет смыслы
Очевидные минусы	Использование людей, унификация	Результативность зависит от модели интерпретации	Слишком далеко от народа	Требует развития осознанности
% распространения (субъективная оценка)	85%	10%	3%	2%

Само выделение этих парадигм в некоторой мере условно. Вполне вероятно, что любой другой исследователь сможет выделить не четыре, а какое-то другое число базовых представлений, или воспользуется другим основанием для выделения парадигм. Здесь представлен субъективный взгляд, который помогает мне как исследователю и как практику.

Важно, что эти парадигмы как способы думать о своем теле и о телесном вообще сегодня существуют одновременно. Анализируя собственные мысли на этот счет, мы всегда можем обнаружить проявление любой из этих парадигм. И они могут оказаться разными в зависимости от контекста или текущей ситуации. опубликовано

Гуманитарный Институт (ННФ)

Экономический факультет

"Влияние моды в современном общественном сознании"

Выполнила: Литвинова Елена

Проверил: Буров А.Б.

Введение

Мода. История моды

Влияние моды

Великие дизайнеры и их произведения

Введение

Мода является одним из самых широко известных феноменов социальной жизни, неизменно пользующихся живым интересом не только со стороны ученых, но и со стороны людей, сталкивающихся с ним в обыденной жизни. В научной и научно-популярной литературе, мода неоднократно выступала в качестве объекта исследования, входя в сферу интересов специалистов целого ряда отраслей знания - философов, историков, культурологов, психологов, художников, технологов производства одежды и др. В социологической науке также имеется немало работ, посвященных моде и раскрывающих различные аспекты этого сложного и многогранного явления, масштабы которого таковы, что, как отмечает А.Б. Гофман: "Трудно назвать такую область социально-экономической и культурной жизни, где бы ни сказывалось его влияние". Моду можно рассматривать и как некий инвариант, некую совокупность норм социального поведения, господствующих в определенных пространственно-временных рамках. Сама мода - глоток свежего воздуха, от которой ждут новизны, креатива. Закрепление модных стандартов приведет к тому, что они, оставшись стандартами, перестанут быть модными, превратившись в аналог униформы.

С другой стороны, в результате наблюдений над современной индустрией моды с вложенными в нее огромными капиталами, с разветвленной сетью организаций, выполняющих различные функции, включая не только производство в промышленных масштабах модной одежды, но и культивирование высокой моды, издание модных журналов, создание и поддержку брендов, исследования рынка и т.д., - все чаще вызывают вопрос: а не становится ли сама мода социальным институтом? Что если наблюдаемая смена "мод" - не более чем кажимость? В отличие от моды двадцатых, тридцатых, сороковых, пятидесятых, не говоря уже о шестидесятых годах XX столетия, вызывающих однозначные ассоциации с определенными и целостными образами женщин, мода последнего десятилетия производит впечатление утраты лица и беспорядочного метания от стиля к стилю. Происходящие в ней сезонные изменения, с одной стороны, чересчур радикальны (от мини к макси, от узкого к широкому, от острого к тупому - и наоборот), но в этом и есть особенная черта: сочетать несочетаемое, одеваться обескураживающе! Быть может, такая разностильность - естественное свойство культуры рубежа тысячелетий… Вспомним, что мода рубежа XIX- XX вв. тоже удивляла современников реминисценциями к стилям прошлого.

Актуальность темы работы обусловлена:

а) важной ролью моды как одного из важных элементов человеческой культуры, служащего источником социальных инноваций и основой установления устойчивых социальных связей между людьми;

б) недостаточной разработанностью данной темы в научной литературе.

Теоретическую основу составили фундаментальные труды в области исследования социальных структур, социальных институтов и процессов, моды как социального феномена, ее историко-культурных, семиотических, экономических, социально-психологических аспектов. В их числе работы таких ученых, как: Р.Арнольд, Р. Барт, ЕЛ.Басин, К.Белл, П.Бергер, Е.С.Богардус, П.Бурдье, И.Бреннинкмейер, Т. Лукман, Р.Бернс, Г.Блумер, Ж.Бодрийяр, Ф.Бродель, М.Вебер, Т.Веблен Э.Э., Виолле-де-Люк, Ф.Дэвис, А.Б.Гофман, Е.Кац, В.М.Краснов, К.Кемпбелл, П.Коэльо, Ж.Деррида, В.Дильтей, Э.Дюркгейм, др. Отмечая значительную научную ценность проведенных исследований, вместе с тем необходимо отметить, что, некоторые выводы и положения, выдвинутые перечисленными учеными и специалистами требуют дальнейшего развития в теоретическом и практическом плане, а ряд научных положений нуждается в корректировке, в свете изменившихся социально-экономических, моральных и эстетических условий развития моды на современном этапе.

Мода. История моды

Мода - это форма проявления культуры, это отражение действительности, проявляющееся в манере поведения, а главным образом, в одежде. Мода меняется очень часто. Мода задает определенные правила поведения и манеры одеваться, а человек, не соблюдающий эти правила, рискует прослыть "немодным". При этом существуют правила, которые никогда не выходят из моды, например, классический стиль в одежде. В широком смысле слова, мода - это господство определенного вкуса с некой сфере жизни. Как правило, мода непродолжительна и часто меняется, иногда возвращаясь к давно забытому. культура мода дизайнер креативный

Каменный век, несколько десятков тысяч лет назад. В Европе надолго похолодало: прошли времена господства мягкого тропического климата, когда люди думали скорее об украшениях, чем об одежде. Слонов, носорогов и бегемотов сменили северные олени, медведи и львы, чей мех и шкуры, сшитые с помощью сухожилий и волос, успешно играют роль теплой одежды: звериные лапы стали бретелями, а спинки с хвостами - юбками. Мужчины одевались скромней женщин, у мужчин не было бретелек, они перевязывали шкуры животных через правое плечо. Украшениями служат клыки и кости животных, камни, янтарь.

до н. э. Шумеры в Месопотамии не носят шкуры животных на плечах. Они оборачивают их вокруг пояса наподобие юбки. Конаке из козьего или овечьего руна с длинной шерстью, а потом из ткани, имитирующей их, оставалось популярным до Средневековья. В Вавилоне одевались в длинные шерстяные шали, часто поверх туник - рубах с короткими рукавами. Такой ансамбль заканчивался бахромой и был разноцветным, но самым любимым был красный цвет. Мужчины завивали бороды и волосы на голове, да так, что они выглядели искусственными.

до н.э Одежда разделяется: на драпировки - ткани, которые оборачивают вокруг тела и закрепляют пряжками и поясами, и сшитые вещи, скроенные по форме туловища, рук, ног. Кочующие всадники монгольских степей носят шитую одежду. Египтяне, как и все народы Средиземноморья, ходят в драпировках. Используют главным образом льняные ткани натурального белого цвета. Египетская религия считает шерсть, ткань животного происхождения, материалом порочным. Нефертити заворачивается в хаик - большое прозрачное царское покрывало. Её муж, фараон Эхнатон, носит, как и все мужчины-египтяне, традиционную набедренную повязку - хенти.

до н.э Драпировки из льна в мелкую складочку прохладны и прозрачны. У женщин на головах парики из волос, которые длиннее их собственных, а поверх - легкие венцы, сплетенные из золотых нитей. Танцовщицы и рабыни носят только пояса - низшему сословию доступна лишь нагота. Мужские головы чаще всего бритые; парики надевают только по праздничным дням.

Египтяне - страстные поклонники белого цвета, который не очень ценят их соседи: ливийцы, сирийцы, финикийцы, евреи - их туники и шали расшиты или раскрашены во все цвета радуги.

лет назад в Греции в Эгейском море господствовали торговцы с Крита. На этом острове все было не так, как в других местах: женщины не сидели дома, а принимали участие в общественной жизни. Их костюм тоже был необычен. Они единственные в Средиземноморье носили скроенную и сшитую одежду. Очень узкий корсаж тесно сжимал талию и приподнимал грудь, чаще всего обнаженную, над пышной юбкой с большими воланами. Внешний вид мужчин был попроще: две-три набедренные повязки, наложенные друг на друга. Как и женщины, мужчины Крита любили завитые волосы, ленты и большие шляпы.

до н.э Греки носят прямоугольные куски шерстяной или льняной ткани, закрепляя их на плечах двумя застежками-фибулами, а на поясе - ремнем. Женщины заворачиваются в пеплос - отрез плотной ткани два метра длиной и полтора шириной. Хитоны - одеяния, меньшие по размеру и более лёгкие, сшиты в форме труб. Хитоны до колен служат для юношей нижней рубашкой. Надеваемый сверху короткий плащ, который застегивают пряжкой на одном плече, называется хламида. Другой вид плаща - гиматий - мог служить и ночным покрывалом. Часто мужчины и женщины носят одну и ту же одежду. Так, опальный Фокион настолько обнищал, что не мог выйти из дома вместе с женой, потому что у них был единственный костюм на двоих.

Готы, германцы, бургундцы не знают себе равных в искусстве украшения металла чеканкой, эмалями и инкрустациями.

В Средние века простые люди одеваются довольно однообразно. Короткое платье - обычная одежда крестьян. Пастухи носят узкие штаны брэ и шапероны - колпаки, закрывающие плечи. В длинных монашеских рясах с капюшоном работают в полях. Паломники отправляются в путь в фетровых шляпах, украшенных ракушками.

Крестьяне освобождаются от сеньоров. Ремесленники и торговцы в городах образуют экономические группы - цеха, гильдии. В Италии и Франции и художников и поэтов новая цель: поиски красоты. Мужчины носят короткие костюмы.

Одежду отныне подгоняют по фигуре шнуровкой. Становится необходимой фантазия - рождается мода. Церковь рассматривает такие шляпы "с рогами" как дьявольский знак. Дети кричат вслед женщинам, одетым подобным образом, "au hennin!". С тех пор слово "геннин" означает высокий женский головной убор.

Франция заканчивает Столетнюю войну, Англия - начинает войну Алой и Белой Розы. В Италии - эпоха Ренессанса: дамы говорят на древней латыни, возрождается просвещение. В Тоскане прядут шелк. Для праздников создается "необычная" одежда. Женщины носят длинный расшитый упелянд с волочащимся шлейфом, под ним облегающий котт - нижнее платье. Верх мужских шапочек обматывают шарфом, конец которого спускается на верхнюю одежду. Встречаются короткие кафтаны турецкого происхождения. Раскрашенные по частям чулки-штаны делают ноги разноцветными.

В эпоху Ренессанса парфюм надолго заменил чистоту. Недобрая слава общественных бань и строгие предписания церковной Реформации убили средневековую привычку к частому мытью.

Европейские страны борются за превосходство. Испания и Италия теряют свое влияние. Законодательницей моды становится Франция.

На смену эпохе моды барокко пришла эпоха моды рококо: "интимный" костюм, то есть богато орнаментированные платья с правильными линиями и маленькими деталями.

Рродился Джордж Браммел - английский денди, абсолютный законодатель мод. 1849. Появилась английская булавка, которая позднее станет модным аксессуаром. 1853. Леви Страусс создал первые джинсы.

Корсет - душа дамского костюма. Для хрупких он надежная поддержка, для других - средство создания нужного силуэта.

Настоящую революцию совершает Поль Пуаре, отменив корсет. Он заставил признать платье живых и энергичных расцветок, которое подчеркивает фигуру лентой, проходящей под грудью. Вес дамского наряда уменьшился с 3 килограммов до 900 граммов.

Коко Шанель впервые продемонстрировала свое маленькое чёрное платье. Оно не произвело большого эффекта на фоне модных тогда ярких красок и ждало признания до 30-х годов.

Война, тяжелые годы. обувь делают на деревянной подошве, юбки стали короче. Девушкам стоит больших усилий быть модными, а для стиляг все просто: шляпа на затылке, большой обвисший пиджак и зауженные брюки.

Пока еще неизвестный кутюрье Кристиан Диор совершает переворот: теперь линии будут удлиненными и расширенными. В моде узкая талия и подчеркнутые бедра.

Мода на хрупкий тип женщины. На пике популярности модель Твигги и мини. В СССР в 1960-х годах популярны вязаные наушники собственного изготовления.

Японцы, голландцы, итальянцы, американцы, англичане и особенно французы - модельеры повсюду.

Белокурые локоны, волосы ежиком, зеленые или черные ирокезы, куртки или большие пальто, мини-юбки или макси-платья, обувь всех цветов, плоская или на каблуке, ретро или завтрашнего дня… Можно носить все. Все, за исключением того, что носили в прошлом году.

Мода на стиль унисекс, на минимализм, на "экологический стиль".

г. В моду входят стразы, яркий стиль, так называемый гламур.

С 2008 г. Эпатаж набирает обороты, в моду входит все забытое старое.

Влияние моды

Как влияет на нашу жизнь мода? Трудно однозначно ответить на этот вопрос, но понятно точно, что дизайн и мода стремяться охватить все аспекты окружающей человека среды. Для того, чтобы понять какое-то явление в настоящем, необходимо проследить его историю. Чувство прекрасного свойственно человечеству испокон веков. Едва человек осознал себя человеком, он начал украшать свое тело и одежду, орудия труда и окружающее его пространство (пещеру, хижину, дом и очаг). Сегодня трудно сказать, чем руководствовался древний человек при оценке "красиво-некрасиво". Понятие красоты у него, наверное, вначале было неразрывно от понятия "полезно". И хотя впоследствии человек окружил себя поистине красивыми, но зачастую бесполезными вещицами, суть сочетания "красиво-полезно" потаённо осталась и по-прежнему отражает некую гармонию вещей и явлений с учетом достижений человеческого разума. Но почему мы так хотим окружить себя именно красивыми дорогими вещами, создать неповторимый интерьер своего дома, носить дизайнерскую одежду, выпущенную в одном экземпляре? Наверное, нам важно чувствовать себя комфортно во всем, что нас окружает, в тоже время быть не похожими друг на друга, иметь свой собственный стиль. Мы уверенны, что от правильно выбранного дизайна, например квартиры, жизнь станет более стильной, современной и счастливой. Выходит, что мы сами хотим оказаться под влиянием современного дизайна окружающего нас мира. Мода возникает как определенный тип поведения и стиля жизни человека, хотя следование ей начинается с восприятия и подражания вещам, предметам, манерам, речи, так называемым модным "знакам". Часто мода выступает в роли регулятора человеческого общения, входит в массовою привычку и охраняется силой общественного мнения. В детстве нас родители учат, чтобы мы не делали как все, чтобы были самостоятельными. Но совершенно другая манера поведения нам свойственна, когда мы взрослеем: мы либо находим себе идеал и подражаем ему во всем, либо следуем массовым тенденциям поведения, боясь пойти против общества, боясь быть изгнанными. Интересное явление. Так как каждый человек в разной степени пытается следовать постоянно меняющимся тенденциям моды и дизайна, мода с течением небольшого периода времени оказывает влияние на самого человека, причем не только на внешность, но и на мышление. К примеру, с появлением показов модной одежды образуются новые эталоны красоты. Динайнеры-модельеры конца 80-х начала 90-годов предпочитают высоких стройных девушек с большими, широко поставленными, желательно светлыми, миндалевидной формы глазами, с большими чувственными губами, либо маленькими и пухлыми, с длинными прямыми волосами, с параметрами 90-60-90 (меньше можно, больше нежелательно). Вкусы мужчин соответственно меняются. Женщины в свою очередь стремятся соответствовать стандартам. Таким образом, средний вес молодой девушки за последние 25 лет уменьшился на 10-15 кг., не говоря уже о других частях тела, которые стало возможно изменить при помощи оказываемых услуг салонов красоты и по средствам пластической хирургии. Выходит, что дизайнеры могут влиять своей деятельностью на человека. Какой они нам образ нарисуют, так мы и будем выглядеть? Ну не сразу, конечно, пока наше сознание привыкнет и перестроится… По-моему, дизайн и мода - такое же влияние на толпу как и религия… Восприимчивость к моде и характер следования ей во многом зависят от самого человека, от его самостоятельности, уровня сознания, культуры, нравственного и эстетического развития.

На все общество мода распространяется только там и тогда, где и когда существует возможность подражания одних социальных групп (или классов) другим путем заимствования определенных культурных образцов. В традиционном и сословном обществе обычай и право более жестко и четко, чем мода, закрепляют определенные культурные образцы за теми или иными социальными группами. Например, в средние века в Европе представителям низших сословий было запрещено носить одежду ярких цветов, тогда как знать могла носить яркие цветные ткани. Использование определенных материалов, видов отделок, форм регламентировалось указами королей. Например, французский король Карл VIII в 1480 г. запретил всем, кроме высшего дворянства, носить одежду из золотой и серебряной парчи, шелка, украшать платье драгоценными камнями, регламентировал длину носков обуви в соответствии с социальным статусом и титулом. Впервые указал на особенные черты общества, в котором появляется и действует массовая мода, немецкий социолог Г.Зиммель в конце XIX в. Он выделил следующие признаки:

В обществе должны существовать различия между социальными слоями по престижу (поэтому в первобытном обществе не было моды).

Представители низших слоев стремятся занять более высокое положение в обществе и имеют для этого возможности (т.е. не существует жестких социальных перегородок). Этим признакам соответствует капиталистическое общество. Мода действует в социальных системах, для которых характерны следующие черты:

) динамичность;

) социальная дифференциация и мобильность;

) открытость (развитые каналы коммуникации);

) избыточность (развита система тиражирования материальных и культурных благ, существует множество конкурирующих модных образцов).

Мода представляет собой процесс, постепенно развивающийся внутри старых социальных форм. Появление моды в XII-XIII вв. в городах Западной Европы было связано с развитием городской культуры, с потребностью в новых формах коммуникации, более поверхностных и непродолжительных. Местом подобных контактов стали городские площади и улицы, где встречались паломники, посетившие святые места, купцы и странники, побывавшие в дальних странах, рыцари, возвращавшиеся из крестовых походов. Именно в городах появлялись новые культурные образцы и идеи, развивалось производство, сначала в виде городского цехового ремесла, ориентированного на изготовление изделий на продажу, затем в виде мануфактуры. Но местом рождения моды были прежде всего двор короля и дворцы придворной знати.

Социально значимое значение мода приобретает в XIX в. в результате буржуазных революций (прежде всего Великой французской революции) и промышленного переворота, когда сформировалось общество "равных возможностей", в котором были отменены прежние границы и запреты и стало развиваться массовое производство, позволяющее удовлетворять потребности в разнообразных и дешевых товарах для массового потребителя, возникли новые каналы коммуникации и средства связи: почта, телеграф, железные дороги, газеты, журналы, радио, телевидение, Интернет. Современная мода остается детищем городских мегаполисов.

Г. Зиммель выдвинул "элитарную концепцию" моды, объясняя причины возникновения и механизмы функционирования моды исходя из особенностей психологии и поведения различных социальных групп - эта концепция получила название "концепция эффекта просачивания". Согласно этой концепции, низшие слои стремятся подражать элите, демонстрируя иллюзорную общность с высшими классами, копируя их модные образцы. Таким образом, модные стандарты и образцы постепенно "просачиваются" сверху вниз, достигая низших слоев общества, распространяясь в обществе в целом - так возникает массовая мода. Социальная элита принимает новые образцы в качестве модных с целью обозначить вновь и сохранить свой статус и отличие от остальной массы. Массы вновь стараются овладеть модными стандартами и образцами высших слоев, стремясь к более высокому социальному статусу. И так бесконечно.

Однако в XX в. элитарная теория моды подверглась критике (в частности, американским социологом Г.-Дж. Блумером) за преувеличение роли элиты в процессе функционирования моды. Мода связана с массовым выбором и массовым поведением. В современном обществе ведущую роль играет средний класс, который и является законодателем моды вследствие своего промежуточного относительно неустойчивого положения в обществе: с одной стороны, стремясь повысить свой социальный статус, он подражает элите, с другой стороны, подчеркивает свое отличие от низших социальных слоев. В XX в. многие новые "моды" возникли в низших слоях общества - джаз, джинсовая мода и т.п. Известный дизайнер одежды К. Лагерфельд сказал в 1980-х гг.: "Кто пренебрегает улицей - глупец. Именно улица определяет моду последних двадцати лет".

Неустойчивое социальное положение явилось причиной столь активного участия в моде женщин в связи с эмансипацией в XIX-XX вв. и молодежи во второй половине XX в.

Мода является социальным регулятором, демонстрируя, с одной стороны, социальное неравенство в обществе, обозначая различия между социальнымигруппами (различные социальные группы имеют разные возможности и стимулы для участия в модном поведении, модные образцы имеют различную стоимость и т.д.), с другой стороны, мода сглаживает различия между социальными группами, являясь фактором демократизации современного общества.

Мода - не только средство демонстрации социального статуса, но и средство общения между людьми, форма массовой коммуникации. Мода может функционировать как межгрупповая коммуникация и как внутригрупповая коммуникация. Мода связана с основными социально-психологическими механизмами общения: внушением, заражением, убеждением, подражанием. Еще в XIX в. появились трактовки моды как подражания (Г. Спенсер: "Мода по своей сути является подражанием"). Решающую роль в истории моды сыграли два стимула: уважение и соревнование, которые проявлялись в подражании из уважения и в подражании из соперничества. Подражание из уважения (подражание из-за почтительности) преобладало при абсолютизме, когда вкусы короля становились безусловными модными стандартами. Короли и их приближенные были законодателями моды - ярким тому примером был "Король - Солнце" - король Франции Людовик XIV. В буржуазном обществе эта роль переходит ко всем, кто на виду: в XIX в. подражали актерам (Тальма, М.Таль-они, С.Бернар), поэтам (лорду Дж.Байрону), политическим деятелям (С.Боливару, Дж. Гарибальди), в XX в. - кинозвездам, популярным поп- и рок-музыкантам, политикам, топ-моделям.

На ряду с подражанием существует и противодействие отдельных лиц или социальных групп друг другу с помощью моды, например, английской аристократии и буржуазии (особенно членов религиозных сект) накануне и во время буржуазной революции в XVII в.

В основе подражания лежит имитационный рефлекс. Более глубоким и широким явлением стало взаимное уподобление, которое называется социальной идентификацией и имеет прямое отношение к модному поведению. Идентификация - внутренний социально-психологический механизм общения, создающий основы для сознательного уподобления и одновременно сознательного обособления. Посредством моды проявляется уподобление человека членам своей группы и одновременно противопоставление членам других групп. Явление, заключающееся в идентификации с группой и оппозиции к общепринятой моде, получило название антимоды. Как правило, протест против официальной моды является внешним проявлением неприятия господствующих в обществе ценностей. Такое поведение характерно для социальных групп, недовольных социальным устройством и своим положением в обществе. Так, во время Великой французской революции антимодой являлась манера одеваться санкюлотов. Во второй половине XX в. негативное отношение к общепринятой моде стало присуще молодому поколению. После второй мировой войны протест молодых людей принял самые разнообразные формы, проявляющиеся в молодежных субкультурах: в 1940-е гг. - зути в США и зазу во Франции; в 1950-е гг. - битники и байкеры в США, тедди-бойз в Великобритании, стиляги в СССР; в 1960-е гг. в странах Запада - рокеры, "моды" (модернисты), хиппи; в 1970-е гг. - хиппи, бритоголовые и панки; в 1980-е гг. - панки, "новые романтики", рэпперы, "зеленые"; в начале 1990-х гг. - "гранж". Антимода часто превращается в массовую моду или по меньшей мере оказывает влияние на официальную моду. Так, в массовую моду превратились джинсы, которые в 1950-1960-е гг. были одеждой молодых людей, протестующих против господствующих порядков, - битников, хиппи, "левых" студентов. Именно альтернативные субкультуры содержат огромный инновационный потенциал, который осваивает современная мода. Например, у хиппи были заимствованы тенденция к индивидуализации облика человека в противовес обезличивающему характеру буржуазной униформы и единообразию официальной моды, а также интерес к использованию элементов культуры других народов и старых вещей, несущих на себе печать времени, эклектизм, с помощью которого каждый стремился выразить свое "я". У субкультуры панков были заимствованы кроме ярких цветов, агрессивных аксессуаров и т.п. еще и тенденция к эпатажу и пародированию традиции.

Следование моде выявляет отношение человека к обществу, к окружающему миру, к самому себе. С одной стороны, личность хочет сохранить свою индивидуальность, с другой стороны, стремится идентифицировать себя с другими членами общества. Скрытое желание подчиниться моде борется со стремлением быть независимым от нее, не подражать другим, а отличаться от них. Мода исключает подлинный выбор, предлагая человеку готовые варианты, стандартные образцы поведения, которым можно бездумно следовать, и вместе с тем поддерживает иллюзию развития индивидуальности. В этом как раз проявляется защитная, компенсаторная функция моды. Американский социолог Дж. К. Гэлбрейт указал на то, что обладание модными стандартами и образцами связано с определенной психической реакцией. Эти блага вызывают у потребителя чувство личного успеха, равенства с соседями, освобождают его от необходимости думать, вызывают сексуальные потребности, обещают ему престиж в обществе, улучшают его физическое самочувствие, содействуют пищеварению, сообщают внешнему облику привлекательность в соответствии с общепринятыми стандартами, удовлетворяют психические запросы. В противном случае индивид чувствует себя ущемленным, вне нормы.

Принадлежность человека к той или иной социальной или возрастной группе определяет возможность выбора его отношения к моде. Модное подражание приобщает личность к системе групповых ценностей. Следование моде тесно связано с конформизмом, который является частным случаем социальной идентификации. Конформизм предполагает некий конфликт между личностью и группой, расхождение их взглядов, желаний, интересов. При этом личность вынуждена приспосабливаться к ценностям группы, либо отказываясь от собственных убеждений, либо маскируясь под стандарты, принятые группой. Мода смягчает конфликт между необходимостью подчиниться конформизму и необходимостью индивидуального вьщеления, обеспечивая одновременно и то, и другое. Следование моде может быть формальным или активным. В случае формального следования моде ее предписания выполняются лишь в том случае, когда они не противоречат личным убеждениям человека.

Моду исследовали и как психологический феномен, изучая причины ее возникновения и изменения с точки зрения индивидуальной психологии. Мода удовлетворяет важные потребности человека в качестве механизма, разрешающего конфликт между социальным конформизмом и индивидуальной свободой. Г. Зим-мель дал такое определение: "Мода представляет собой некоторую особенную форму из числа тех, путем которых жизнь пытается осуществить компромисс между тенденцией к социальному уравнению и склонностью личности к проявлению своей индивидуальности". Другие исследователи моды делали акцент на психологической функции моды, которая является способом эмоциональной разрядки, удовлетворяет потребность человека в новых ощущениях: "Смысл существования моды - нарушение постепенности развития ряда массовых явлений, периодическое радикальное изменение (один раз в шесть-восемь лет) - это встряска, с помощью которой человек освежает свои ощущения" (Л. Петров). Психологический подход к моде позволяет выявить психологические причины изменения моды: 1) причина сменяемости модного поведения - в психологическом законе "угасания ориентировки": многократное воздействие приводит к тому, что ориентировочный рефлекс слабеет, гаснет, воспринимаемый образ теряет свое значение (модный объект теряет постепенно ценность современности); 2) новый раздражитель только тогда дает эффект, когда он превосходит "норму адаптации" к прошлым раздражителям. Новый образец может стать модным только тогда, когда прежний образец утратит модные значения. Поэтому важно предложить новое в нужный момент, когда для восприятия нового созреют условия. В истории моды было множество примеров неудачных попыток преждевременно внедрить новую моду. Например, в 1922 г. во Франции провалилась кампания по пропаганде длинных юбок, а в 1969-1972 гг. - попытка ввести в моду длину макси. Великие модельеры обладали чутьем, позволяющим им угадывать тот момент, когда потребитель уже "созрел" для восприятия новых форм. Французская писательница М.Дюрас так, например, написала об известном кутюрье И. Сен-Лоран: "Он из года в год предлагает женщинам не просто то, чего они ожидают, а то, чего они ожидают, не осознавая этого".

Свою трактовку моды как психологического явления предложили психоаналитики (З.Фрейд, Э.Фромм, Дж.Флюгель и др.), которые связывали ее возникновение с бессознательными процессами. 3. Фрейд дал такое толкование происхождения моды: "Новая мода возникает из призывов к свободе, красоте и значимости". Психоаналитики трактовали следование моде как способ преодоления чувства неполноценности человека, возникающего в результате неудовлетворенности своим социальным положением. Приверженность моде компенсирует отсутствие престижа: "Изменение в одежде дает иллюзию изменения личности, домохозяйка в фартуке чувствует себя как служанка, в вечернем платье - она уже чувствует себя леди" (П.Нистром).

Подобный подход к изучению моды привел и к ее эротической интерпретации, которая трактовалась как выражение сексуальных потребностей. Дж. Флю-гель предложил теорию "движения эрогенных зон", которая объясняет изменения европейского костюма (прежде всего женского) исходя из того, что мода является важным моментом сексуального соревнования.

Великие дизайнеры. Их произведения

Первые упоминания о Высокой моде (моде "От кутюр") приходятся на период модернистского изобретательства - середину XIX века. Именно тогда и стали появляться первые салоны мод и первые модельеры.

Высокая мода - это…

Это искусство шитья высочайшего качества…

Это творения ведущих мировых салонов мод, которые задают тон, стиль и направление вселенской моде…

Это неповторимые и уникальные модели, которые производятся в самых известных салонах…

Это фантазии, превращенные в реальность…

Кристиан Диор (1905-1957), самый удачливый творец моды после второй мировой войны, включается в логичный процесс развития моды послевоенного периода (с её огрубением и маскулинизацией), напомнив об основной задаче моды, которая заключается в том, чтобы "наряжать женщин и делать их более красивыми". Созданный им новый стиль (New Look), революционизирующее удлинение юбки явились, по его словам, реакцией на бедность. В книге "Я дамский портной" он писал: "Мы оставили за собой эпоху войны, форменной одежды, трудовой повинности для женщин с широкими плечами боксера. Я рисовал женщин, напоминающих цветы, нежно выпуклые плечи, округлую линию груди, лианоподобные стройные талии и широкие, расходящиеся книзу, как чашечки цветка, юбки". Грандиозный успех Диора свидетельствует о господствующей роли одаренного тонким инстинктом времени и духа времени создателя мод, ибо у истоков моды всё еще стоит портной-модельер с его богатым воображением. Он черпает свое вдохновение везде, где только можно. Мадам Скьяпарелли, например, в один из сезонов обязана своими творениями магическому действию американского цирка "Барнем и Бейли". Живопись и экзотические балетные постановки, большие выставки и веяния времени, фильмы, путешествия и хорошие книги представляют собой сырьё для работы модельера. Он может, покинув свое время, погрузиться в нежную романтику ушедших эпох, или отважно "оседлать" современность.

Платье из коллекции представленной в Москве.

Джоржио Армани. Родился в 1934 году <#"510883.files/image003.gif">

В 1987 Джорджо запустил линию офтальмологических оправ и солнцезащитных очков Armani Occhiali. 1994 ознаменован появлением линии одежды для горнолыжного спорта. В 1996 увидели свет коллекции одежды для зимних видов спорта Armani Neve (Snow) и гольфа, а также линия Armani Classico.

И самый на мой взгляд гениальный, креативный дизайнер 21 века - это Алексанр МакКуин.

Общим для всех социологический концепций моды является признание моды как важного социального феномена, оказывающего влияние на социум. Вместе с тем, при объяснении социальных характеристик моды в различных теориях акценты существенно отличаются. Это связано, прежде всего, с тем, что в основе концепций моды лежат различные методологические установки, задающие соответствующие направления исследования.

Последний мотив лежит в основе возникновения моды. Мода - это прежде всего, новые образцы поведения, применяемые престижными слоями для того, чтобы выделиться из общества, и перенимаемые другими членами общества с тем, чтобы выглядеть как представители преуспевающих, престижных слоев.

Французский психолог Г. Тард считал моду наряду с обычаем основным видом подражания. Причиной возникновения моды являются "законы подражания", лежащие в основе жизнедеятельности общества. Если обычай - это подражание предкам, то мода - подражание современникам. Пока существует социальное неравенство, не может быть единой моды.

Современная мода обладает широкими социально-значимыми возможностями. Ее главная социальная функция - служить способом выявления новых культурных образцов. Известный французский кутюрье Пьер Карден дал такое определение моде: "Мода - это способ выражения. Другими словами, мода - это отражение индивидуальных качеств отдельной личности в социальном и моральном аспекте"

Список используемой литературы

1. Видео-лекции Александра Васильева (историк моды) с сайта YouTube.ru

2. Веблен Т. "Теория праздного класса" М; Просвещение, 1984.

Гофман А.Б. Мода и люди, или новая теория моды и модного поведения. - М.: Агентство "Издательский сервис", 2000. - С. 4.

Орлова Л.В. "Азбука моды" - М; Просвещение, 1988.

Ролан Барт "Система моды, статьи по семиотике культуры" М; изд им. Сабашниковых, 2003.

Р. Молхо "Быть Армани" М; изд. Азбука классика, 2008.